Для Н.Бердяева единение с миром есть необходимое условие и средство проявления индивидуальности. «Свобода человека связана свободой мира и осуществляется в мировом освобождении. Нужно расковать, расколдовать мировую необходимость, чтобы человек достиг высшей, свободной жизни. Индивидуализм лишь закрепляет ту автономизированность, отчужденность частей мира, которая и есть заколдованность и закованность в принудительной необходимости»{75}.
Интересным моментом является попытка рассмотреть индивидуализм как бы на разных уровнях своего проявления. Описание сектантского отщепенства в размышлениях Н.Бердяева оборачивается по сути размышлением об особенностях группового индивидуализма. «Может быть и индивидуализм кучки, ее отщепенство от космоса, самоудовлетворение». Этот вид индивидуализма у русского философа оказывается наиболее разрушительным, поскольку он «создает иллюзию универсализма, в нем есть кажущийся выход из отъединенности, из индивидуальной оторванности. Индивидуализм оторванной кучки уже труднее преодолеть, чем индивидуализм оторванного одного»{76}.
Персонализм акцентирует внимание не на познающем истину субъекте классической философии, а на человеческой личности во всей полноте ее, утверждаемой только путем свободного волеизъявления. О человеке как части рода, части социума – индивиде – можно говорить только как о результате отражения и преломления в нем закономерностей, присущих целостности. Главный представитель французского персонализма Э.Мунье так определял понятие «личность»: «Личность есть духовное существо, образованное в своем бытии субстанциональным образом; она содержит в себе эту субстанцию, благодаря приспособлению к иерархии ценностей, которые принимает свободно, делает своими и живет ими, пребывая в состоянии ответственного вовлечения и постоянного общения; личность осуществляет свою деятельность свободно и совершенствует ее в творческих актах, опираясь на собственное призвание»{77}.
Мысль о различении личности, обладающей самосознанием и возможностью свободного волеизъявления, и индивида как части рода не нова, у Гегеля в «Феноменологии духа» замечено противоречие между натуральной индивидуальностью с комплексом неповторимых «природных заданных свойств» и «индивидуальностью, которая видит себя реальной в себе самой и для себя самой», то есть обладающей самосознанием, «Я»{78}.
Для русской традиции персонализма характерно утверждение о том, что познание человека посредством рассмотрения его через взаимодействие с природой или обществом, а не самого по себе, является принципиально ущербным. Существование индивида, включенное в сложнейшую сеть социальных связей, исключает для человека возможность самоидентификации, самоутверждения себя как личности, а для персонализма это состояние и может быть охарактеризовано как отсутствие индивидуальности.
Фундаментальный характер персонологии, проблем самосознания, идентичности, индивидуации определяется ролью и значением потенциала и целостности личности в современном обществе, находящемся в состоянии общетгивилизационной трансформации, порождающей мощные стрессы, дисбалансы, глубоко травмирующие сознание – вплоть до распада и дезинтеграции личности. С другой стороны, личность не только претерпевающий объект, но источник, средство и результат социальной динамики – в том смысле, что стремление к целостности личности дает исходный импульс, энергетику, основное поле и средство, а также фиксирует результат этой динамики.
Тем самым проблема расширения потенциала личности и социальной адаптивности как расширения этого потенциала оказывается в самом центре осмысления содержания процессов и механизмов социальной трансформации. Реализация целостного потенциала индивидуальности, поиски новых интегративных начал личности могут идти по двум взаимодополняющим друг друга направлениям.
Во-первых, в плане «внешнего освобождения» личности – изменения внешних обстоятельств, изменения социальной среды за счет неизбежных упрощений, нивелировок, что зачастую ведет к росту безответственности и невменяемости, радикализма и экстремизма.
Во-вторых, в плане развития «внутренней свободы» – расширения и углубления духовного опыта личности.
В обоих этих случаях речь идет фактически о «вручении вины», об очерчивании границ самосознания «Я» путем разъяснения и осознания поля свободы и ответственности личности. На этой идее основана духовная, нравственная и правовая культура современного общества. Однако, особенно в условиях тотальной и интенсивной социальной трансформации, не менее важным становится другой аспект, связанный не столько с очерчиванием и фиксацией границ самосознания личности, сколько с динамикой, расширением и углублением сознания, личностного потенциала в целом. В этой связи особый интерес представляют процедуры перехода сознания из одного состояния в другое, связанные с утратой определенности, прорывом к трансцендентному, слиянию с некоей неструктурированной общностью.
Свобода и справедливость, интуиция и метод, образ и дискурсия – во всех этих случаях речь идет о великой взаимодополнительности трансцендентного и сущего, ценностно-желанного и реально возможного, связанной с двойственной природой человеческой индивидуальности, ее открытостью как бытию, так и небытию. Эта взаимодополнительность, напряжение, ею вызываемое, и порождают смысл, осмысленный характер человеческого существования и возможность осмысления действительности.
Комментарии
1
Дилегетский Г. Г. В защиту человеческой индивидуальности // Вопросы философии. 1990. № 3. С. 31–45; Принцип развития в психологии / Под. ред. Л.И. Анциферовой. М., 1978; Проблема человека в современной философии. Вильнюс, 1981; Фелъдштейн Д.И. Психология развивающейся личности. М. – Воронеж, 1996; Человек как космический феномен. Ижевск.: Изд-во Удм. ун-та, 1993.
2
Рубенштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии. М., 1959.
3
Там же. С. 119.
4
Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л., 1969.
5
Там же. С. 305.
6
Психология индивидуальности в трудах B.C. Мерлина и ее развитие в современном человекознании: коллективная монография / Под ред. В.В. Белоуса. Пятигорск, 1998.
7
Мерлин В. С. Очерк интегрального исследования индивидуальности. М., 1986.
8
Брушлинский А.В. Проблема субъекта в психологической науке // Психологический журнал. 1991. Т. 12. № 6. С. 3.
9
Там же. С. 10.
10
Ганзен В,А. Системные описания в психологии. Л., 1984.
11
Непомнящая А. И. О целостном подходе в психологии: К вопросу о базовых основаниях психики //Системные исследования. М., 1986.
12
Ушакова Т.Н. Принцип целостности в исследовании психологических объектов (на материале психологии речи). М., 1990.
13
Русалов В.М. Некоторые основания специальной теории индивидуальности человека // Интегральное исследование индивидуальности: теоретические и педагогические аспекты /Под ред. Б.А. Вяткина. Пермь, 1988. С. 5–10.
14
Голубева Э.А. Типологический и измерительный подходы к изучению индивидуальности: от Освальда и Павлова к современным исследованиям // Психологический журнал. 1995. Т. 16. № 1. С. 64–74.
15
Базылевич Т.Ф. Введение в психологию целостной индивидуальности. М., 1998.
16
Белицкая Г.Э. Типология проблемности социального мышления личности: Автореферат кандидатской диссертации. М., 1991.
17
Белоус В.В. Интегральная индивидуальность: Подходы, факты, перспективы //Психологический журнал. 1996. Т. 17. № 1. С. 44–51; Белоус В.В. Место и роль интегральной индивидуальности в современной науке // Психологический журнал. 1998. Т. 19. № 1. С. 47–53;