— Может, она тебе еще объяснила, как действует гильотина? — рявкнул детектив. — А впрочем, вызови ищеек, кто знает…
Внезапно открылась дверь, и в комнату, как смерч, ворвался наш сосед Доктор.
— Кто вы такой? — произнес, вставая, комиссар.
— А вы… к-кто такой? — заикаясь, произнес Доктор.
— Полиция, — объяснила Мэри. — Произошла ужасная вещь!
— Значит, это правда?! — воскликнул Доктор.
— Тихо! — сказал детектив. — Объясните, кто вы есть?
— Это доктор Брандон, наш сосед, зубной врач, — ответила Старуха, мать Мэри.
— Позвольте! Дайте доктору сказать хоть слово самостоятельно. Расскажите нам, доктор, что вам известно.
— Мне известно, что Твени… Мне только что сообщили по телефону…
— Что вам сообщили? — завопил детектив.
— Я… я… звонок был анонимный. Женский голос сказал, что Твени жив-здоров и вам сообщат, каким образом вы должны передать выкуп…
— Доктор… кто же они? — плача, спросила Мэри.
— А почему они позвонили вам? — подозрительно спросил детектив.
— Понятия не имею… Может, они пронюхали, что вы уже здесь.
— И они обратились к вам как к посреднику? Хм’. Ваш телефон, доктор?
— Зачем мы вас вызвали! Отпугнуть и потерять надежду связаться с ними? Это ужасно! — сказала Мэри. — Доктор, скажите им, что я все готова отдать, только бы они ничего не сделали Твени.
Через минуту комиссар связался с телефонной станцией. Он поговорил с диспетчером, выслушал ответ и повесил трубку.
— Странно, — прошептал он себе под нос, пряча обратно в карман сигарету и спички под свирепым взглядом Старухи. — Странно, они говорят, что никто вам сегодня утром не звонил.
— Здравствуйте! Откуда им знать? — возмутился Доктор. — У меня прямой телефон без коммутатора
— Эго мы знаем… — задумчиво произнес детектив.
— А если они мне снова позвонят или как-нибудь иначе со мной свяжутся, как мне быть?
— Выслушайте их внимательно.
— А вдруг мне позвонят не похитители, а какие-нибудь другие шантажисты?
«Вот идиот!» — подумал я, взглянув на него. Как в такой ситуации может прийти в голову подобная чепуха? Но Доктор не почувствовал моего взгляда Он вообще не замечал меня. Почему, не знаю, — вероятно, не надеялся, что ему закажут для меня вставную челюсть…
— Может быть, потребовать доказательств, что ваш ребенок действительно у них? — продолжал Доктор. — Пусть подбросят его башмачок, что ли? Как вы думаете?
Я услышал, что во двор с шумом въехала машина.
— Приехали собаки, — сказал полицейский.
Собаки приехали в количестве одной штуки. Зато это был отличный пес — огромная овчарка. Собаку вел на поводке совершенно седой коренастый человек. Он улыбнулся мне, когда пес, виляя хвостом, направился в мою сторону. Услышав команду «Чук, ко мне!», пес с неудовольствием отошел.
И тут я вновь уловил тот самый запах, что озадачил меня раньше. Доктор Брандон стоял рядом со мной. Я усмехнулся, догадываясь, что он боится Чука, потому что именно сейчас я все понял!
Я не только понял, что это был за запах, но мне стало ясно, почему он заговорил о башмачке Твени. А этот глупый полицейский пес расселся на полу, уставился на меня и, помахивая хвостом, на расстоянии выражал мне свою симпатию.
Мэри пошла за одеялом маленького Твени, чтобы дать его понюхать собаке, и тут я заметил — Доктор что-то очень заторопился уходить. Мне было уже не до размышлений и не до ревматизма. Я не мог себе позволить роскоши промахнуться Я знал, что боль будет невыносимой, но выхода не было.
Сжав зубы, я выпрямился в кресле. Расстояние было небольшое, но дело не в расстоянии: важно было не только схватить, но и не выпускать. Сердце мое бешено забилось, я бросился на Доктора и вцепился в его пиджак.
— Ты что, Дед! Отпусти его! — закричала Мэри, а Доктор начал отчаянно дергать свой пиджак. Но я примерз к нему.