Дарина вспомнила смешную толстушку, не сумевшую сдержать своих эмоций. Внутри ёкнуло. Оно? Но причём здесь эта толстушка?
И тут Дарина поняла.
Слёзы. Цветы. Поцелуй.
Толстушка была нелепая и жалкая. Но она прикоснулась к Нему, ощутила своими губами его тёплые губы.
А Дарина стояла Отражением – могла видеть и слышать. НО НИЧЕГО НЕ ЧУВСТВОВАЛА. Даже если бы она решилась подарить своему кумиру букет, её руки не почувствовали бы тепло его рук. Отражение видело и слышало всё вокруг себя, оно даже умело прикасаться к предметам, брать их в руки, но кроме зрения и слуха, другие чувства были ему недоступны. Запах цветов, тепло солнечных лучей, обжигающий холод воды родника, сладость первой садовой ягоды – всё это было за гранью его восприятия.
И впервые Дарина поняла, что другие зрители были там. Все. Кроме неё. Её ТАМ не было. Она сидела в своём кресле в своей комнате и смотрела спектакль издалека. Если бы когда-нибудь изобрели прибор, по которому можно было смотреть и слушать всё, что происходит в мире, то похоже было, что она сидит перед этим прибором, спектакль видит и слышит, но не принимает в нём участия. Конечно, она уловила всё содержание пьесы, испытала в нужных местах все положенные эмоции, смеялась, когда было смешно, и плакала на трогательных моментах.
Но теперь она вдруг поняла, что ЭТО ВСЁ НЕ ТО!
Совсем не то.
Люди, по-настоящему сидящие в зале, ощущали всё по-другому.
Они участвовали в этом.
А она?
Она только наблюдала со стороны.
Об этом Дарина никогда раньше не задумывалась. Она довольно часто выходила в город, и всегда только Отражением. И её это вполне устраивало. Она гуляла по шумным площадям, любовалась городскими парками и красивыми постройками, заглядывала в лавки купцов и с упоением выбирала себе обновки. И всегда ощущение было таким, будто она на самом деле там присутствует.
И вдруг.
Что же произошло?
Один шутливый поцелуй – чужой, но настоящий – неожиданно выбил почву у неё из-под ног. И вот она сидит под чудесным, ей же созданным звёздным летним небом и пытается найти себя – и не может.
Она чувствовала, что надолго (а вдруг навсегда?) осталась в том сказочном месте, куда (вот парадокс!) и не ходила по-настоящему. Её мысли, её чувства, её эмоции до сих пор были в том театре, и она никак не могла вернуться домой. Что ей было делать? Выход был один: пойти в театр не Отражением. От этой мысли захватило дух. Она ещё никогда в жизни не покидала замок – отец ей строжайше это запрещал. И сейчас была уверена, что ни за что не решится. И всё же…
До завтрашнего спектакля ещё целая ночь и почти целый день. Она пойдёт обязательно, тем более, что обещали премьеру.
Но вот КАК она пойдёт?
Звёзды медленно гасли – потухало и её возбуждение. Что же будет завтра? О Боги, что будет завтра?!
А назавтра к вечеру она очень спокойно собралась, надела новое платье, передала с Пушистиком отцу, что ушла в театр, даже нарвала в своей оранжерее чудный букет. Посадила в кресло своё Отражение – и вышла из замка. Сердце её колотилось как бешеное, дыхание останавливалось, Дарина знала, что замешкайся на секунду – и она ни за что не решится выйти. И она не позволила себе замешкаться.
Возле замка, как всегда, было пустынно. Она, естественно, вышла с большим запасом времени и могла не торопиться. Но сегодня ей важно было не только не расплескать своё предвкушение, но и сполна погрузиться в мир новых ощущений. Она шла знакомой дорогой – но всё вокруг было такое незнакомое!
Выйдя из замка, она вдруг почувствовала, что на улице очень-очень холодно. На земле по-прежнему лежал снег, а воздух был по-зимнему жёстким. Сегодня утром отец, как всегда, заходил к ней, но ничего необычного в его поведении она не заметила, попробовала спросить про мороз, но он лишь отшутился. Дарина подумала, что раз отец не хочет делиться с ней своими неприятностями, то не стоит и настаивать, тем более что она совершенно не разбиралась в его государственных делах. Девушка поплотнее закуталась в плащ и прибавила шаг.
На улице стали понемногу попадаться прохожие. Увидев первого человека – угрюмо бредущего ей навстречу мастерового в засаленной куртке, Дарина неожиданно для себя так испугалась, что чуть не побежала назад. Мастеровой прошёл мимо, скользнув по ней ленивым взглядом, а она никак не могла перевести дух от страха. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжать путь. Но вскоре она убедилась, что нисколько не интересовала спешивших по своим делам горожан, и понемногу успокоилась. Однако незнакомое ей внутреннее напряжение не покидало её до самого возвращения в замок.
Когда Дарина свернула на следующую улицу, дорогу ей перебежал большой мохнатый пёс и как-то подозрительно посмотрел на неё. Раньше она его бы и не заметила, но сейчас вдруг вновь испугалась – она видела не один раз, как бродячие псы ни с того, ни с сего набрасывались на прохожих, но тогда её это не волновало – Отражению не грозят никакие опасности. Однако, пёс, видно, спешил по какому-то важному делу и стремительно скрылся в переулке, не обратив на неё ни малейшего внимания. Девушка выдохнула. Она оглянулась – замок был ещё не далеко, не вернуться ли? Время позволяло: она бы успела поменяться с Отражением местами и дойти до театра. Немного поколебавшись, она всё же пошла дальше.
Широкие улицы были лишь в центре города, а в остальных его частях были только улочки: узкие, очень узкие и очень-очень узкие. Людей на них, как правило, бывало не много, и Дарина всегда имела возможность, проходя по ним, погружаться в свои размышления, не отвлекаясь ни на что. Но не в этот раз!
Толстая лохматая тётка выскочила из дома и непременно налетела бы на Дарину, не успей та отскочить в сторону. При этом девушка больно ударилась о стену локтем, а тётка, промчавшись мимо, как вихрь, ещё и задела её грязным веником, который зачем-то держала в руке наперевес, словно пику, которой она собиралась сразить невидимого врага.
Только Дарина пришла в себя от этого столкновения, как навстречу ей попался задумчивый мужичок, сосредоточенно выделывавший кренделя на дороге. Нет, девушку он не задел и даже не заметил: всё внимание его было направлено на передвижение собственных ног по дороге. Отвлекись он на минуту – и ему бы уже ни за что не достигнуть цели своего путешествия. Но когда он проходил мимо, на Дарину пахнуло таким ароматом! Она невольно задержала дыхание, а потом закашлялась и поспешила отойти от духовитого прохожего подальше. Вот когда она пожалела, что не пошла Отражением!
Ей вдруг показалось, что расстояние до театра увеличилось в несколько раз. Она всё шла и шла, а до знакомого здания было ещё далеко. Прогулка по улицам города уже не представлялась ей такой привлекательной. Кроме того, она стала замерзать – она никогда раньше не чувствовала такого всепроникающего холода и даже на подозревала, что такой бывает. Если бы не огромное желание посмотреть спектакль, Дарина наверняка бы вернулась, тем более что она неожиданно ощутила стыд перед отцом, которого она впервые в жизни обманула. Он-то уверен, что его дочь дома, в уюте и безопасности. Ему и в голову не придёт проверять её слова, он всегда доверял ей. Что он скажет, если узнает! Нет, больше она ни за что не пойдёт не Отражением! Поверь, папочка, больше я тебя не обману!
Но сегодня она всё же посмотрит спектакль. Глупо было возвращаться, оказавшись почти у цели. Тем более, что времени на то, чтобы поменяться с Отражением у неё теперь уже не было. Можно, конечно, пойти завтра. Но ждать целый день! Нет, ни за что! Дарина решительно, словно меч перед битвой, подняла свой букет, который уже изрядно поник от её нерадостных дум – цветы тут же расправились и ожили – и уверенным шагом направилась к театру, до него уже оставалось не так много, как казалось.