– Глеб меня накормил, – ответила Лиза.
– Ну и Глеб. И накормил, и… ничего? Между вами ничего?
– Еще будет, – промолвила Лиза.
– И что же между вами будет? – спросил Максим.
– Что скажет, то и будет. С ним я на все согласна.
– Но не со мной, – процедил Максим. – Ко мне тебя не заманить…
Лиза Ильина захлопывает дверь своей квартиры.
– Глеб, – пробормотал Максим. – Небитый мужичок. Я до него доберусь.
ТЕРЕБЯЩИЙ ворот рубашки Кирилл Суздалев посильно удерживается от выброса чувств. Кирилл на работе. Не в кабинете, а в туалете – вместе с вызванным сантехником, который к конкретным действиям еще не приступил – стоит над унитазом, отходит и задумчиво прохаживается, глядится в зеркало и кивает закипающему Кириллу; сантехник снова у зеркала – скалит зубы, соскребает ногтем налет.
– У вас, товарищ сантехник, медитативный настрой, – выдавил Кирилл, – Было грешно его сбивать, но у меня напряг со временем. Вы собираетесь приступать?
– Поломку я пока не обнаружил, – ответил сантехник. – Мне платят за ее ликвидацию, и платить мне пока не за что. Когда начались затруднения?
– Сегодня.
– Недавно. С какой стороны ни посмотри. Поломку я непременно устраню.
– Вы почините? – спросил Кирилл.
– Проявлю железную волю, – ответил сантехник. – Если вы избавите меня от ваших подгоняющих окриков, я разберусь в ситуации и сработаю всем на зависть. Но система больна.
– Ну, так лечите! – воскликнул Кирилл.
– Сроки ее выздоровления неизвестны. Для приведения ее в чувство мне наверняка потребуется подмога. Два специалиста обойдутся вам дороже одного, однако их общее мнение будет более объективным – если они, конечно, к нему придут, что является исключением при столкновении противоположных мнений опытных мастеров. Мне позвонить?
– Второго сантехника я тут не перенесу, – пробормотал Кирилл. – Мне и вас… с вашей харизмой… вы думаете работать?!
– Мне платят за работу, – сказал сантехник.
– А за то, чтобы вы поскорее скрылись с глаз, вам не платят?!
– Твердых расценок на этот случай не установлено, но процентов за девяносто от предполагаемой выручки я бы вас оставил и выехал на следующий объект.
– Вы будете работать здесь! – заорал Кирилл. – Будете работать! Либо работайте, либо убирайтесь! Без копейки.
– Господину в таком костюме, как у вас, легко орать на простого рабочего человека…
– Рабочего?!
– Я работаю, а вы на меня орете, – заявил сантехник.
– Буржуй орет на пролетария. Какая типичная картина… вы работайте, а мне надо отдохнуть. От вас!
Выскочив из туалета, Кирилл Суздалев прошел по коридору и свернул в комнату, где за компьютерами сидели две служащие у него девушки: веснушчатая Елена и полная Маргарита.
– Это, девушки, психоз, – сказал Кирилл. – У меня, мои дорогие – у вашего начальника, который поговорил с сантехником и был им подрублен. Он меня надломил… к нему бы не меня, а Глеба. С Глебом бы ему пришлось повозиться, Глеб – мужик хладнокровный, Глеба из его кокона какому-то сантехнику не вытянуть, а меня так и подмывает вернуться и навалять… выбить из него дух! А то своим духом он меня придавил – сантехникам подобный дух не нужен. Они не мыслители, ни китайские мудрецы…
– Туалет-то он починит? – спросила Елена.
– Обязательно! Он пришел к нам в офис работать, чего же ему не починить, он сумеет… недостаток знаний будет ему мешать, но он выше обстоятельств, я на него кричал, а сантехник не шелохнулся, к работе не приступил… вы тут работаете или болтаете?
– Я у компьютера, – сказала Маргарита.
– И что нам это дает? – спросил Кирилл.
– Что обычно… я могу тебе ответить. С цифрами, детально, если ты требуешь отчет, я перед тобой отчитаюсь.
– Ты тоже у компьютера? – спросил Кирилл у Елены.
– А где мне быть? В банк я съездила, цветы полила… сантехника вызвала.
– Ты?! – вскричал Кирилл.
– Ну, я же не знала, что нам пришлют именно его… того, кто тебя доведет. Ты на меня не злишься?
– Да не на тебя, – пробормотал Кирилл. – На себя из-за срыва, а него из-за профессиональной непригодности… не поэтому – из-за его личных свойств. Но сантехника я дожму. Пока не починит, я и сам не уйду, хоть до ночи останусь – покину офис последним.
– Как капитан, – сказала Маргарита.
– Тонущего корабля… да! Одно он починит, другое сломает, и вода попрет, все зальет, сантехник устроит потоп… как Всевышний. Управляющий процессом не с не неба, а из сортира. Подходящая метафора для нашего времени.
В ГОРОДСКОЙ черте, в клокочущем месиве гудков и метаний, спокойно едет темно-синий автомобиль, который ведет Глеб, часто крутящий головой отнюдь не из-за беспокойства; сидящая рядом с ним Лиза взволнована интенсивным движением намного сильнее, и ей кажется, что столкновения не избежать, ее руки судорожно стискивают ремень безопасности, Лиза Ильина пристегнулась, но девушку это не успокаивает.
Глеб выключает магнитолу. Прослушивание диска с тибетскими мотивами прекращается.
– Ты не молчи, – сказал Глеб.
– Как пожелаешь. И о чем поговорим?
– О дороге, – ответил Глеб. – Подсказывай мне при случае, а то я тебя везу и подозреваю, что ты знаешь дорогу лучше меня. Тут вроде бы уместнее ехать переулками, но я не гарантирую… кратчайшим путем мне тебя не домчать. До выезда из города ты со мной еще намаешься.
– Глупости, – сказала Лиза. – Я ни капельки не маюсь, и мне с тебя будет довольно того, что мы все-таки доедем, и ты нас не угробишь.
– Я плохо вожу? – осведомился Глеб.
– Водить ты умеешь, но дорогу не знаешь. Это было бы опасно, если бы ты гнал, а ты едешь неспешно. Благородно пропуская всех подряд.
– Именно, что благородно, – промолвил Глеб. – Из сочувствия к тем, кто меня подрезает.
– Вероятно, ты бережешь машину, – сказала Лиза. – Не хочешь, чтобы ее кто-нибудь сдуру поцарапал. Она же не твоя, ты говорил. Ее нужно вернуть в прежнем виде.
– За царапину с меня не спросят, – сказал Глеб. – Я могу ее даже разбить – мне и это простят.
– Надо же.
– Машина принадлежит нашей фирме, в которой выше меня стоит лишь один человек: мой старый амиго. Из-за машины он на меня не набросится. В драке один на один я, скорее всего, его одолею.
– Когда ты его изобьешь, он и тогда на тебя не разозлиться? – поинтересовалась Лиза.
– Тогда он меня, пожалуй, уволит. Подобного испытания наша дружба не выдержит. Придется мне ему поддаться… ну, куда лезет эта «тойота»… во имя сохранения дружбы не бить, а огребать. Такое возможно только между мужчинами. Тебе, как женщине, не понять.
– А ты, как мужчина, переоцениваешь свои силы, – сказала Лиза.
– В драке с другом? – спросил Глеб.
– После нее. Ты не сможешь водить с ним дружбу, если он тебя отдубасит. Какой бы крепкой она ни была.
– Логично, – промолвил Глеб. – Не по-женски, а по-настоящему логично. И что же нам делать?
– Не драться. Или драться, но вничью.
– Спортивный термин, – сказал Глеб.
– У меня брат спортсмен, – усмехнулась Лиза.
– Опять же логично. Не будь он спортсменом, мы бы к нему в спортлагерь не ехали.
ИЗБАВИВШИСЬ от соседства норовящих укусить железных зверей, выехавшая из города темно-синяя машина вольно катится по просторной прямой.
Лиза убаюкана монотонностью, Глеб заворожен снежным однообразием; проезжая стоящую на трассе деревню, он увидел хозяйственный магазин. У него потемнело в глазах, и он ударил по тормозам. Если бы не ремень, Лиза бы пострадала.
– Ты чего? – воскликнула Лиза. – Из-за чего? Тормоза проверяешь?
– Я зайду в тот хозяйственный, – сказал Глеб.
– За дрелью? – спросила Лиза.
– Почему сразу за дрелью?
– Ну, не за дрелью, а за гвоздями, граблями, удобрениями. Тебе для дома или для дачи?
– Мне для себя… как для человека. А что конкретно, выясним на месте.
– Мне с тобой пойти? – спросила Лиза.
– Я оставляю тебя охранять машину. Оставил бы, если бы она меня заботила.
– Так, я иду?
– Встаешь и идешь, – сказал Глеб. – Не от меня под грузовик, а со мной в магазин.
Резко затормозивший Глеб съехал на обочину, но задняя часть темно-синей машины осталась на шоссе и рискует стать жертвой громыхающих по асфальту грузовиков; Лиза это замечает и испытывает тревогу, удаляющийся от девушки Глеб смотрит на сложенные у магазина доски и заходит в помещение раньше ее. Не слишком отставшая Лиза находит Глеба ходящим и пытливо рассматривающим предлагаемые товары; они под стеклом, на стеллажах, на полу, сорокалетняя продавщица Барышева заряжается активностью наведавшегося клиента. Она встает со стула.