-- Ты счастливее меня,-- проговорил он, выслушав мои ответы на ряд быстрых, отрывистых вопросов.
После некоторых воспоминаний о Гатчине и о суворовских походах в Италию и Францию государь задумался, тревожно прошелся по комнате и,
пристально взглянув на меня, произнес:
-- Бехтеев! Я знаю о твоей поездке в Париж.
Я почтительно склонился.
-- Ты дельный, исполнительный человек. Понадобишься мне. Не забуду тебя, пришлю за тобой.
Тем первое свидание кончилось. Дня через два за мной явился курьер. Тот же благосклонный прием и то же обнадежение высокой милостью.
Покончив чтение какой-то присланной от канцлера бумаги, государь подошел к окну, взглянул на Летний сад, видневшийся из дворца, и по некоторой
паузе изволил промолвить, что посылает с повелением к наказному атаману войска Донского Орлову, с изготовленными дополнительными планами и
маршрутами к Инду и Гангесу...
Я ушам своим не верил. Величие и смелость решенного, почти легендарного предприятия ошеломили, подавили меня. Глубоко тронутый доверием и
новою милостью монарха, я возвратился на...
Здесь "Записки Бехтеева" прекращаются. Конец рукописи был, очевидно, впоследствии кем-то оторван и, сколько о том ни старались, не найден
нигде.
Посетив В** губернию, я осведомился о поместье, принадлежавшем в прошлом веке роду Ажигиных. Деревня Горки существует и доныне и
находится во владении Петра Сергеевича Бехтеева, внука автора здесь приведенных мемуаров.
Еще бодрый, румяный, с седыми усами и с такою же окладистой бородой, шестидесятилетний старик Петр Сергеич, узнав цель моего заезда,
принял меня очень радушно. Я попал в Горках на семейный праздник, а именно на день рождения семилетней внучки хозяина Фленушки.
Виновница праздника была, очевидно, любимицей всей семьи. Познакомясь со мной, она подвела меня к двум фамильным портретам, изображавшим
красивую, в напудренной, высокой прическе, сухощавую даму и добродушного, полного, с красным отложным воротом и одним эполетом мужчину.
-- Это моя прабабушка, а вот ее муж! -- сказала быстроглазая, коротко остриженная и живая Фленушка, взглядывая сбоку, какое впечатление
произведут на меня ее слова.-- Прадедушка был добрый, а она... злюка.
-- Почему? -- удивился я.
-- Она... ах, нет! То не она, а другая прабабушка! Та бросила жениха и не любила кошек... а вы любите?
-- Этот ребенок так все замечает и ничего не боится! -- поспешила мне объяснить, отведя меня, мать Фленушки.-- Представьте, недавно я
призвала управляющего и говорю -- выкосите в саду на полянах траву, там много ящериц, Флена увидит и еще испугается. А она тут же запустила руку
в фартук и мне в ответ: "Помилуйте, мама, у меня уж два дня вот живая ящерица в кармане, и я ее кормлю сахаром".
-- Сущая, кажется, Пашута,-- сказал я.
-- Кто это?
-- Да ее прабабушка,-- ответил я, разглядывая портрет напудренной дамы.
Семья Бехтеевых, как и весь этот, точно забытый временем угол, была очень симпатична и своеобразна.