Екатерина Орлова - Конфликт интересов стр 9.

– И те скоро будут ходить домой раз в неделю при их загрузке, – дополняю его слова, и парни кивают.

– Макар, да найди ты нам уже студентов. Хотя бы на лето, пока перекантуемся.

– На лето – это хорошо. Только летом работы-то как раз немного.

– Да где не много? – возмущается Рома. – Сейчас как начнут все рабы в отпуск проситься, охереем.

Я согласно киваю.

– Да, Макар, покопайся там в своих архивах толковых студентов и пригони к нам. Им же нужна практика.

– Они обычно рвутся в прокуратуру и суды на практику. Ну, или на крупные предприятия.

– Ну вот и заманивай тем, что благодаря практике у нас они побывают и в прокуратуре, и в суде, и на крупном предприятии.

Макар откидывается на спинку стула и делает глоток уже остывшего кофе.

– Имеет смысл.

– Блядь, ну, конечно, имеет! – восклицает Рома громче, чем стоило.

Я прищуриваюсь и смотрю на него.

– Ром, все нормально? – спрашиваю.

Он раздраженно кивает, а потом вскакивает с места, хватает с края стола сигареты и вылетает на балкон. Мы с Макаром следим через стекло, как наш друг нервно чиркает зажигалкой, а, когда та не срабатывает, выбрасывает ее с балкона, крикнув «Сука!»

– Снова Ленку встретил, – тихо говорит Макар, и я киваю.

– Сто пудово.

– Ладно, пошли. Зажигалка была новая, – бормочет он, вставая из-за стола.

Мы выходим на балкон и, не сговариваясь, устраиваемся за столиком, и закуриваем. Сидим молча, ждем, пока прорвет, и Рома не заставляет себя ждать.

– Вот нахуя она мне позвонила? – рявкает он, нервно сбивая пепел в пепельницу. – Нормально же все было. Каждый зажил своей жизнью. Нет, блядь, надо было позвонить посреди ночи и сказать, что ее муж – мудак. И что я трахаюсь лучше него.

– О, Ром, ты же не… – начинает Макар.

Рома покаянно опускает голову, и мы все синхронно тяжело вздыхаем, а потом затягиваемся своими сигаретами. Почему-то вспомнился паб из мультфильма «Остров сокровищ», когда пираты одновременно выпили по глотку пива, а потом выпустили дым в воздух. Вот так и мы сейчас сидим и выпускаем дым. Потому что все на одной волне. У Ромки правда непростая ситуация. Лена водит его на поводке вот уже шестнадцать – подумать только, какой срок – лет, и все никак не отпустит. Он держится, не срывается до ее следующего звонка или появления. А потом проклинает себя, как сейчас, потому что Лена то и дело возвращается к мужу. На таких качелях наш друг прожил уже много лет, каждый раз пытаясь не сорваться, но все равно проигрывает в этой схватке.

– Я не знаю, как каждый раз вот так попадаю в эту ловушку. Но, сука, она так умело мной манипулирует! Ночью позвонила и рыдает в трубку. Думал, поеду и лично вырву ноги ее придурку. Но она попросилась приехать. Как оказалось – уже, правда, утром, – он уехал в командировку и забыл ей пополнить счет на карте и не брал трубку. А она какую-то дорогую хуйню для дома заказала, а, когда приехал курьер, не смогла расплатиться. Это пиздец, мужики.

Рома качает головой, и Макар ему вторит. Мы не пытаемся сказать Роме, чтобы завязывал с этой больной любовью, потому что бесполезно. Как бы он себя сейчас не проклинал, как только Лена позвонит, он снова помчится к ней. Это закон. Как то, что завтра снова будет рассвет, и то, что вечером на небе появятся звезды. Это ужасно, но Роман взрослый мужик, который должен сам разорвать этот порочный круг.

– Может, тебе жениться, Ром? – предлагает Макар.

Я думал, что Роман рассмеется и пошлет Макара куда подальше, но он удивляет. Резко вскидывает голову и смотрит на Макара, а потом на меня. Ох, не нравится мне этот лихорадочный блеск в глазах.

– Точно! Мне надо жениться. Найти нормальную девчонку. Ну, или женщину. И жениться. Настрогать с ней детей и жить нормальной жизнью. И, когда Ленка снова позвонит, сказать ей, что я не могу ее утешать, потому что жена против. Пусть, сука, мается. – он потирает затылок. – Слушайте, чего ж так погано?

Мы не отвечаем. Потому что сами не знаем. Ни один из нас никогда не любил по-настоящему. Кроме Романа. Этот через долгие годы пронес свое крепкое, но ненормальное чувство.

– Ладно, – Рома тушит окурок и хлопает себя по бедрам. – Я не спал почти всю ночь, а следующей в командировку. Надо еще дело перечитать. Давайте тут закончим, и я помчал. Сможете перемыть мне кости после моего отъезда, девочки.

Он решительно встает и возвращается в комнату.

– Придурок, – качая головой, с улыбкой произносит Макар.

– Посмотрим, какими мы станем, когда у каждого из нас появится своя Леночка.

– Хер я дамся какой-то бабе, – говорит Макар. – Мне хватит любования тем, как кочевряжит моего друга, – он кивает на вход в квартиру.

– Война план покажет, – смеюсь я, и подталкиваю его к стеклянной двери, хлопая по плечу, а сам почему-то думаю о Кошке.

Глава 11

Я сижу в суде в этом стеклянном аквариуме у входа в здание, выделенном для проведения бесплатных консультаций для тех, кто не может позволить себе полноценную юридическую помощь.

Я широко улыбаюсь, читая последнее сообщение. Быстро бросаю взгляд на часы. Осталось всего полчаса – и я могу свалить с этого места в офис под кондиционер. Сколько ни обшивай евродоской здание суда изнутри, то, что современные технологии дойдут сюда не раньше ХХХ века, видно невооруженным глазом. Потому что единственный установленный в холле кондиционер ни фига не справляется с нагрузкой. Он «кашляет» и гудит, старается, но в здании все равно жарко. Весна в этом году разыгралась не на шутку, заставляя нас в середине мая потеть от нещадного солнца.

Как только я собираюсь напечатать ответ Кошке, в мой стеклянный «недо-оазис» врывается хабалистого вида баба, и тут же без приглашения плюхается на стул возле стола. Тот жалобно скрипит под ее немаленькими телесами.

– Это вы адвокат?

– Я, – передаю ей визитку, которой она уделяет ровно секунду своего внимания, а потом прячет ее в карман.

– Здрасьте.

– Добрый день.

Мне приходится отложить телефон, потому что я понимаю, что мадам сейчас выльет на меня все помои, которые не удалось вылить на своих оппонентов во время заседания.

– Короче, у меня тут ситуация. Я прожила с мужем. Как это? Гражданским. Почти десять лет. Во-о-от. В общем, он помер месяц назад.

– Соболезную.

– Ага, – рассеянно бросает она. А я обращаю внимание на то, что женщина даже не одета в черное. Сильная, видать, любовь у них там была. – Ну, в общем, дом у нас был. В смысле, это как бы его дом, он его от сестры получил.

– Тоже умерла?

– Нет. С чего вы взяли? Живая. Она просто богатая. А мой Васька был простым работягой. Вот она и подарила ему дом. Ну так подарила, когда мы уже жили вместе. Мне тут ваша… короче, тоже адвокат или кто она там… В общем, знающая тетка, сказала, что я имею право на часть этого дома, потому что мы были в браке. Ну, в гражданском. Так вот сейчас из ниоткуда появилась сестра его эта и говорит, что я не имею права на дом. А-ну скажите мне, эта жлобяра врет же, правда?

Она еще произносит что-то нелицеприятное в адрес несостоявшейся родственницы, но что-то вынуждает меня отвлечься и посмотреть в ту сторону, где висят графики проведения заседаний. Там стоит молодая женщина спиной ко мне. На ней умопомрачительные туфли на каблуках. Она невысокая, но в этой обуви ее ноги кажутся бесконечными. Узкая юбка-карандаш подчеркивает округлые, но не полные бедра, и я прослеживаю плавные очертания взглядом. Она внимательно смотрит на расписание, а потом поднимает палец и проводит наманикюренным пальцем по прозрачному пластику, за которым скрывается листок с графиком. Что-то привлекает мое внимание, но я пока не могу понять, что именно. Я мог бы сказать, что просто любуюсь красивой женской фигурой и связанными в пучок платинового цвета волосами, но нет. Здесь что-то другое.