И тут я увидел, что три не отданных адресатам письма остались со мной. Что делать? Вопрос требовал немедленного разрешения. Хозяин никогда не посвящал меня в свои политические игры. Может быть, боялся, что если меня прижмут к стенке, то я обязательно всё расскажу от страха. В этом он был прав. Я был ужасный трус и ситуация, когда жизнь других людей зависит от моей стойкости и силы духа, казалась мне просто невыносимой. Я или они. Моя жизнь или чья-то. Страшный выбор.
Я был благодарен Хозяину за то, что он не стал подвергать меня опасности. С гонца меньший спрос, чем с заговорщика. И если чего-то не знаешь, то и выдать не сможешь. Я отложил письма в сторону и принялся жевать хлеб, запивая его водой. Если я попаду с этими письмами в лапы врагов, то всё равно меня никто живым не выпустит, вне зависимости от того, знаю я тайну или нет.
Я и не заметил, как проглотил скудный обед. Мысли роились в моей голове. Я опасался встретить шайку Крысообразного, которая бродила в этих местах.
Неподалёку обнаружилась каменная россыпь, где в глубокую расселину между камнями я и спрятал футляр с письмами. Внутри было сухо, и я мог не бояться за сохранность писем даже в случае дождя.
Добравшись до деревни, где несколько дней назад повстречал крестьян, озабоченных бесчинствами шайки, я обнаружил, что народу прибавилось. Пёстрые куры рылись на обочине. Из-под забора лаяла собака. Жизнь постепенно возвращалась в эти места.
Возле поля я встретил тех же крестьян, которые, заметив меня, даже обрадовались. Я рассказал им о городских новостях, о королевской гвардии, о мародёрах. Спросил, что слышно о разбойниках. Крестьяне ответили, что шайка ограбила большой обоз, везущий добычу крестоносцев из Византии в столицу.
Бой был жестокий, потому что обоз сопровождала сильная охрана. Но разбойников было гораздо больше, да и своих воинов у них в шайке хватает. Захватили много золота, драгоценностей, дорогих тканей, вина. И даже пленили несколько рыцарей для выкупа. Говорят, что поймали их как рыбу в сети. А потом шайка как в воду канула. Куда дальше они направились, никто не знает.
«Главное, чтобы сюда не возвращались!» – сказали вилланы. Они рассказали, что им удалось собрать людей из соседних деревень, и те пришли жить в пустующие дома. «Мы собрали животных со всей округи, вон они пасутся, на пригорке. Здесь и река, и луга хорошие. Помогаем друг другу, чем можем. А когда все вместе, то легче выживать».
Я был рад за этих людей. Они не стали сходить с ума и горевать, а помогая друг другу, становились сильнее. Я увидел, как будущее наполнило светом их лица. Попрощавшись, я пошёл дальше, сравнивая жителей города, которые, находясь в такой же ситуации, думали только о себе, и деревенских, которые думали друг о друге. Кто из них ближе к Богу? Самобичеватели, мародёры или люди, засевающие поля?
Миновав разбитый обоз и перелесок, я вышел к крепости. На башне всё так же развевался черный флаг. Первое, что я увидел, были тщательно заделанные обтёсанными брёвнами ворота. Это неприятно поразило меня. Я привык думать о замке, как о своём доме, но сейчас тут, похоже, появились новые хозяева. Сделать такие ворота за несколько дней не под силу одному или двоим. Здесь нужны усилия многих людей. Но отступать было некуда, тем более что меня уже заметили, ибо ворота приотворились и оттуда высунулась громадная волосатая ручища и, схватив меня за шиворот, втащила внутрь. Ворота захлопнулись.
Глава VII
Я оказался в родных стенах. И как будто попал в прошлое. Крепость была полна народа. Дозорные находились на своих обычных местах. В центре двора стояли рядами подводы. В конюшне раздавалось ржание множества коней. Из кухни пахло вкусной едой. Громадный верзила, заросший по самые глаза, проволок меня по всему двору, направляясь к донжону. Я не сопротивлялся, боясь разозлить его. Понятно, что начальство находится именно там. Верзила показал меня двум стражам, дежурившим возле главного входа.
– Кто это? – спросил один из них.
Верзила показал на ворота и на меня.
– Ты что, шпионил здесь? Сеньор сейчас отдыхает, жди теперь своей участи! – сказал второй страж. Верзила, угрюмо зыркнув из зарослей на лице, ушёл, оставив меня у входа.
Стражи и не думали со мной разговаривать. Они молчали, показывая, что дисциплина здесь была на высоте. Я сел на ступеньки возле входа и стал ждать. По двору ходили люди. И по их разномастной одежде я заключил, что пропавшая с горизонта шайка нашла себе отличное убежище. Какой прекрасный подарок получил их Сеньор, так они называли своего атамана! Сейчас он отдыхал от грабежей, этот Сеньор. Интересно, как он выглядит?
Для себя я уже решил, что буду изображать нечистого на руку монаха, который пришёл проситься в шайку. Таких горе-монахов можно было во множестве встретить в больших городах. Попадались они и на просёлочной дороге, но их больше привлекали места, где можно было поживиться. Всякий отщепенец мог нацепить рясу и со смиренным видом просить милостыню, а ночью выходил на большую дорогу, чтобы кого-нибудь ограбить, а иногда и убить. Конечно, встречались и настоящие монахи или проповедники, но отличить их от самозванцев было почти невозможно. Наверно стражи, стоящие у дверей так и подумали, но продолжали молчать.
Дверь донжона открылась, и на пороге появился мужчина, одетый в дорогую одежду. Рубашка из тончайшей ткани, богато вышитая на груди. Блио[4] бежевого цвета, даже на вид мягкое и нежное. Коричневые кожаные перчатки, вышитые серебром. Тёмно-красный плащ, спадающий до земли и отороченный полоской голубовато-серого меха, подходившего к его глазам. И коричневые же сапоги из тонкой кожи, как и перчатки, вышитые и украшенные серебряными бляхами. Я никогда не обращал внимания на красоту одежды, но ему она шла удивительно. Я даже подумал, что он, должно быть, дворянин.
Мужчина коротко сказал: «Коня!», – и слуга сразу же прибежал с черным красавцем-жеребцом. Я ничего не понимал. Встав со ступенек, я отошёл на шаг и смотрел на него во все глаза. Неужели это атаман? Предводитель бандитов и убийц! Я ожидал увидеть богомерзкую рожу, на которой отпечатались все человеческие пороки, а тут такой красавец. Настоящий Сеньор!
Он взглянул на меня: «Что за человек?». Ощупал меня внимательным взглядом. Я прикинулся ангелом и потупил глаза. Поклонился. Стражи рассказали, что я сам пришёл к замку, и, может быть, являюсь шпионом.
Сеньор распорядился: «Заприте его в подвале, потом разберёмся». И, легко запрыгнув в седло, быстро поскакал к воротам, за ним еще трое неизвестно откуда вынырнувших всадников. Стражник проводил меня в подвал. А я делал вид, что ничего тут не знаю. Подвал представлял собой тип тюрьмы, которую обязательно имеет каждый уважающий себя замок.
Похоже, что я был тут не один, потому что, когда страж ушёл, предварительно порывшись в моей котомке и не найдя ничего интересного, я услышал, что в соседней камере, отделённой от меня стеной, кто-то есть. Я прилёг на лавку.
Из-за стены раздался мужской голос: «Кто вы, и почему вас сюда привели?». Я отвечал, что стало опасно странствовать одному, и я решил поискать работу в замке, может, им будет нужен грамотный человек.
– Вы, вероятно, не знаете, куда попали, юноша, – сказал голос.
Юноша! Я улыбнулся. Давно я не слышал такого обращения к себе.
– Я слышал, что хозяин здешнего замка славный рыцарь, поэтому и пришёл сюда.
– Вас ждёт жестокое разочарование, юноша. Ибо замок захвачен шайкой разбойников и атаман их один из самых коварнейших и жестоких людей, каких только видела земля!
Я спросил:
– Каким образом разбойник стал владельцем замка?
– Мы слышали, что он получил его в наследство. Говорят, что Сеньор, как называют его здешние люди, имеет огромную армию, а в замке находится только малая часть её.