Да и совсем недавно, в конце января, мама сама писала:
«Доченька, дотерпи как-нибудь до мая, а потом обязательно будешь жить с нами».
А теперь они что, передумали, значит? Причем тут осень?
К письму было приложено еще одно – только для Насти.
«Доченька, ты уже большая. Нет у тебя отца, есть у вас только мать, и помни, что я вас никогда не брошу».
Так говорят, только когда хотят бросить, выбросить ребенка за порог, как надоевшего и нашкодившего котенка.
Настя представила себя скитающимся по помойкам обглоданным бездомным котенком и тут же заплакала.
Бабушке ее страдания и слезы были до лампочки, она уже забыла о письме и пела песни у порога, собравшись идти с концертом на главную городскую улицу. Артисту нужны зрители.
Интересно, на какие шиши они с бабушкой доедут до Белоруссии, если бабушка все пропила?
У них совсем нет денег, а в хлебнице на кухне не осталось ни крошки хлеба. Последнюю неделю Настя питалась черным хлебом, посыпанным сахаром, теперь и его нет.
И что значит «моего мужа скоро переведут»?
Кто-нибудь подумал о том, что Настя скажет в школе, где все считают, что у нее отец – офицер, и она здесь ненадолго, только до каникул. Может, девочки даже дружат с ней только поэтому.
А теперь все будут думать, что родители ее бросили. Да так оно и есть на самом деле, бросили.
Зачем им теперь Настя, если у них есть Тамарка и еще младшенькая?
Глава 9. Бабушка
К воскресенью бабушка так и не протрезвела, она не просыхала ни на одну минуту.
Настя угрюмо думала:
– Пьет и пьет, пьет и пьет. И где только денег берет? Хотя чего удивляться, собутыльников хватает, наливают и спаивают. Ходят к ней, как к себе домой. И как только не надоедает человеку? Самой плохо, помирает через каждый час, и людей только смешит.
А помирая, бабушка поет веселую задушевную песню:
«Вот умру я, умру, похоронят меня. И никто не узнает, где могилка моя…»
Как же, не узнают. Сбегутся все – и собутыльники, и зрители.
Настя только в школе и может отдохнуть от этих кошмаров.
Там отряд Настиных поклонников все увеличивался – к Калинкину прибавился Сашка Лесин, он приносил Насте из буфета пирожки и угощал конфетами.
Весьма кстати, конечно. Потому что в последние несколько дней из Настиного рациона исчезла даже ненавистная утренняя яичница, от которой у нее болел желудок и непрестанно тошнило.
Бабушка по пьяной лавочке попросила соседских детей взять Настю поиграть с ними, но великая волейболистка Танька Пастухина, обладательница призов и званий победителя областного чемпионата, только отмахнулась рукой.
Пришлось искать другие места для игр – сейчас у Насти не было отбоя от предложений посетить одноклассниц. Все хотели с ней дружить.
Вчера они ходили к Ленке Мормышкиной, и там у Насти появились еще два ухажера – Иван и Серый.
Сначала они все вчетвером весело играли в прятки, а Иван с Серым попеременно подсказывали Насте, кто куда прятался.
Это, было, конечно, нечестно по отношению к Ленке, и Ленка вполне справедливо на них обиделась. Чего доброго, больше не позовет ее с ними играть.
Потом они еще поиграли в войнушку, у пацанов оказались настоящие военные припасы – самострел и пугач.
Ребята прониклись к Насте доверием и показали им с Ленкой свой тайный склад. Они натаскали карбида из мешков у рабочих-сварщиков и сейчас собирались сотворить какую-нибудь пакость.
Но потом решили оставить сотворение пакости на следующий раз.
– Нет, давайте сейчас, – попросила Настя. – Я, может, скоро уеду насовсем, кто может знать, когда он будет, следующий раз?
Ребята натолкали в пустую бутылку карбида и залили содержимое водой.
Иван сказал:
– Держитесь, только отойдите немного в сторону. Сейчас как жахнет!
Он бросил бутылку на расстояние пары метров. Все вместе с Леной встали в кружочек вокруг бутылки и стали ждать, что произойдет дальше.
Долгое время ничего не происходило, а потом Серый предложил:
– Давайте разведем костер?
– Зачем? – удивилась Настя.
– Бутылку туда бросим.
– Да вы чего, дурачки?! – возмутилась Лена. – Ваша бутылка так жахнет, что все стекла в домах повылетают. Нет, вы как хотите, а я в такие игры не играю. Я домой пойду. Настя, идешь со мной?
Насте, конечно, очень хотелось посмотреть на настоящий взрыв, она задумалась.
И тут ребята вдвоем вызвались проводить ее до дома.
Настя тут же представила, какие лица они сделают, когда увидят нечаянно возле дома бабушку, и вежливо отказалась.
Но они все же увязались за ней, наверное, сами боялись взрыва.
Противная Танька Пастухина, увидев Настю сразу с двумя кавалерами, остолбенела и потеряла дар речи.
Для закрепления эффекта неожиданности Настя еще постояла с пацанами у нее на глазах, надолго затянув прощание с ребятами. Пускай завидуют.
А сегодня в школе произошел неприятный случай на уроке истории. Историк Юрий Павлович с какого-то перепугу решил спросить Настю:
– Настя, у тебя были родители на собрании?
Что она могла ответить? Грубо сквозь зубы она буркнула:
– Даже не собирались.
Он спросил:
– А почему?
Настя попробовала отмолчаться, но гадкая Валька Комаровская, вот кто тянул ее за язык? – на весь класс сказала:
– А у нее их нет.
Все мгновенно притихли и уставились на Настю, выпучив глаза.
– Дура набитая! – подумала про Вальку Настя, пытаясь сдержать слезы.
Она сказала, что хочет в туалет, и вышла из класса.
Справедливости ради надо отметить, что иногда бабушка все же просыхала. Случалось это по субботам. С утра они с Настей, зайдя по пути к тетке Ираиде и захватив ее с собой, ходили дружной компанией в городскую баню.
В бане было смешно.
Конечно, в Павлодаре они тоже всей семьей ходили в баню, хотя в их огромной трехкомнатной квартире была ванна, но там поход в баню был настоящим праздником для всей семьи.
Женская половина ждала отца, пока он намоется, а он, выйдя из мужского отделения, покупал всем по стакану газированной воды с сиропом из автомата.
Они пили ее здесь же, возле кассы, в предбаннике, и вода за три копейки после бани казалась самым чудесным напитком Насте и Тамаре.
Перепадала им иногда и мелочь на мороженое, и на следующий день они с сестрой тратили ее в городе, покупая всякие сладости.
Здесь, в маленьком городке, тоже все ходили по субботам в баню, но это был совсем другой ритуал, не приносивший ни малейшей радости.
Нужно было идти в баню через весь город, потом высидеть в длинной очереди посреди старух и молодух с тазиками, после помывки обсохнуть в предбаннике, а автомата с газировкой вообще не было. И денег на карманные расходы никто не давал.
Бабушке было проще – ее дома ждала трехлитровая банка с красным вином, самый желанный для нее напиток.
Сегодня после бани не успела бабушка налить себе стакан на кухне, как раздался стук в дверь.
Настя мгновенно заподозрила нечто нехорошее. Она как раз была на кухне, но тут же юркнула в их маленькую комнатушку-чуланчик, села за стол и достала из тумбочки учебники.
Громкий разговор в коридоре ей не понравился, и она тихонько, на цыпочках, прокралась к двери, чтобы подслушать.
Бабушка разговаривала с кем-то на повышенных тонах.
– Она дома? – спросил мужчина незнакомым голосом.
– Нет, ушла гулять на улицу Ленина, с подружками, – отчего-то соврала бабушка.
Настя на всякий случай спряталась за шифоньер, а потом, подумав, забралась внутрь, спрятавшись в старых платьях.
Потом разговор смолк, и входная дверь громко хлопнула.
Бабушка вошла в комнату.
– Кто это был? – спросила Настя, вылезая из шкафа.
– Не важно, – односложно ответила бабушка, дав понять, что дальнейшие расспросы бесполезны.
Настя долго ломала голову над тем, кому она понадобилась, и почему бабушка не разрешила им поговорить.
Ну и ладно, некогда ей решать неразрешимые проблемы.