мне кажется, я никогда раньше не видел таких коротких платьев.
– они становятся все короче и короче.
– у всех, кто сюда заходит, от тебя по-прежнему встает. а потом они идут ко мне в кабинет и несут ахинею, как полоумные.
– ох, да ладно вам, Генри.
– даже у меня от тебя встает, Франсин.
та хихикнула.
– давай, пошли пообедаем, – сказал он.
– но вы же никогда меня на обед не приглашали.
– ах, так есть кто-то другой?
– О, нет. но сейчас же только пол-одиннадцатого.
– какая, к дьяволу, разница? я внезапно проголодался. очень проголодался.
– ладно. тогда секундочку.
франсин извлекла зеркальце, поиграла с ним немножко. затем они оба встали и вышли к лифту. в лифте они ехали совершенно одни. по пути вниз он сграбастал Франсин и поцеловал ее. пахла она малиной с незначительным привкусом кариеса. он даже облапал ей одну ягодицу. она для проформы посопротивлялась, слегка прижимаясь к нему.
– Генри! я прям не знаю, какая муха вас укусила! – хихикнула она.
– я всего лишь мужчина, в конце концов.
в вестибюле здания стоял киоск, где торговали конфетами, газетами, журналами, сигаретами, сигарами…
– одну минуточку, Франсин.
Мэйсон купил 5 сигар, огромных. зажег одну и выпустил гигантский фонтан дыма.
они вышли на улицу, ища, где бы поесть. дождь перестал.
– вы обычно курите перед обедом? – спросила она.
– и перед, и после, и между.
Генри Мэйсон чувствовал себя так, будто он совсем немножко сходит с ума. все эти писатели. да что с ними такое, к чертям собачьим?
– эй, вот неплохое местечко!
он придержал дверь, и Франсин вошла. он – за ней.
– Франсин, как же мне платье твое нравится!
– правда? ой, спасибо! у меня есть целая дюжина похожих.
– правда?
– умм-гумммм.
Мэйсон отодвинул ей стул и смотрел на ее ноги, пока она садилась. потом сел сам.
– господи, я проголодался. венерки из головы не идут – интересно, почему?
– я думаю, вы хотите меня выебать.
– ЧТО?
– я сказала: “я думаю, вы хотите меня выебать”.
– о.
– Я вам это позволю. я думаю, вы очень славный человек, очень милый, в самом деле.
подошел официант и разогнал сигарный дым папками с меню. одну вручил Франсин, одну – Мэйсону. и стал ждать. и у него вставал. ну почему некотрым парням достаются такие куколки, а он вручную отбивать должен? официант принял у них заказ, все записал, прошел во вращающиеся двери, передал заказ повару.
– эй, – сказал повар. – это у тебя там что?
– ты о чем?
– о том, что у тебя тут рог вырос! спереди! ко МНЕ с этой штукой даже не приближайся!
– да это ерунда.
– ерунда? этой ерундой кого-нибудь убить можно! иди под холодный кран его засунь! смотреть противно!
официант зашел в мужскую уборную. некоторым так все девки достаются. а он – писатель. у него полный чемодан рукописей. 4 романа, 40 рассказов, 500 стихов.
ни шиша не опубликовано. паршивый мир. таланта распознать не могут. принижают талант всячески. “связи” им, видишь ли, тут нужны, вот и все. паршивый хуесосный мир. обслуживаешь целыми днями этих дурацких людишек.
официант извлек свой член, водрузил на раковину и начал плескать на него холодной водой.
СОВОКУПЛЯЮЩАЯСЯ РУСАЛКА ИЗ ВЕНЕЦИИ, ШТАТ КАЛИФОРНИЯ
Бар уже закрылся, им еще до меблирашек тащиться, а тут на тебе катафалк прямо на улице, где Желудочная Больница стоит.