Раскрытая Пизда продолжала выходить – некоторое время. Колонки у меня получались по-прежнему хорошие, на сама газета оставалась полудурочной. Я уже нюхом чуял, как из этой пизды несет смертью…
Каждую вторую пятницу по вечерам проводились планерки. Я на нескольких покуражился. А когда узнал о результатах, просто вообще ходить перестал. Если газете хочется выжить, пускай живет. Я держался в стороне и только подсовывал конвертики со своим барахлом под дверь.
Потом Хайанс поймал меня по телефону:
– У меня идея. Я хочу, чтобы ты собрал лучших поэтов и прозаиков, которых знаешь, и мы выпустим литературное приложение.
Я их для него собрал. Он напечатал. А легавые арестовали тираж за “непристойность”.
Но я – славный парень. Я поймал его по телефону:
– Хайанс?
– Чего?
– Поскольку тебя за эту штуку арестовали, я буду писать тебе колонку бесплатно.
Те десять баксов, которые ты мне платишь, пусть идут в фонд защиты Раскрытой Пизды.
– Большое спасибо, – ответил он.
Вот, пожалуйста – получил лучшего писателя Америки ни за хер собачий…
Потом как-то вечером мне позвонила Черри.
– Почему ты больше не ходишь к нам на планерки? Мы по тебе соскучились, ужасно.
– Что? К чертовой матери, Черри, что ты мелешь? Ты обдолбалась?
– Нет, Хэнк, мы все тебя любим – правда. Приходи на следующую.
– Я подумаю.
– Все без тебя мертво.
– И со мной смерть.
– Ты нам нужен, старик.
– Я подумаю, Черри.
Поэтому я объявился. Мысль эту мне подсказал Хайанс, собственноручно: мол, поскольку у Раскрытой Пизды – первая годовщина, вина, пизды, жизни и любви будет в изобилии.
Но войдя уже готовеньким и предвкушая увидеть повсюду еблю на полу и любовь галопом, я обнаружил только этих маленьких лапочек за работой. Они сильно мне напомнили – такие сутулые и унылые – тех старух, что сидели и вышивали, а я доставлял им материю, пробираясь к ним наверх в старых лифтах, полных крыс и вонючих, которые приходилось тянуть тросами вручную, лет по сто им было, старых рукодельниц, гордых, мертвых и психованных, как вся преисподняя, что вкалывали, вкалывали, чтобы кого-нибудь сделать миллионером… в Нью-Йорке, Филадельфии, Сент-Луисе.
Но вот эти, на Раскрытую Пизду, эти вкалывали без зарплаты, а Джо Хайанс тут же, грубоватый и жирный, прохаживался взад-вперед за их спинами, заложив руки за спину, надзирая, чтобы каждый доброволец выполнял (выполняла) свои обязанности как полагается и точно.
– Хайанс! Хайанс, грязный ты хуесос! – заорал я, войдя. Работорговлю тут развел, ах ты паршивый рыготный Саймон Легри
Старый добрый Любовничек Свободы Хайанс – разбрасывает свое говно методами большого бизнеса. Самому себе мозги промыл.
Наконец, он подошел и взял у меня сшиватель.
– Ты недостаточно быстро их подкалываешь.
– Еб твою мать, падла.