– Не спорю, – тщательно подбирая слова, продолжил Главный над всеми шпионами, – он, конечно же, весельчак, его… без исключения все любят… и, прежде всего, его обожают женщины, они все сходят по нему с ума и, причём, не только за его более чем приятный облик, но и за его легкий нрав, однако он при этом сам себе на уме, и на самом-то деле никто не знает до конца, что от этого юнца можно ожидать. И потом… я больше чем уверен, что он не такой уж и покладистый, каким хочет казаться…
– Ты так считаешь?
– С ним следует быть осторожным!
Ашшурбанапал хмыкнул, но не стал продолжать эту тему и отпустил Главного глашатая. Впрочем, некоторый осадок после этого разговора у Ашшурбанапала всё-таки остался.
Вскоре появилась новая фаворитка Великого царя.
Ашшурбанапал вызвал раба и тот увёл Лилит, которую лидийка откровенно побаивалась.
Царь в последнее время редко виделся с этой девушкой и потому чувствовал некоторую вину перед ней. Он искренне обрадовался, увидев её.
Ашшурбанапал встал с трона и сделал несколько шагов навстречу золотоволосой фаворитке. Она склонилась перед ним на одно колено. Он тут же поднял её и, не удержавшись, поцеловал, а затем нежно провёл рукой по её подбородку и погладил лидийку.
– А у тебя усталые глаза…
– Да, государь.
– Как спалось? – спросил участливо Ашшурбанапал.
– Я мала спала, государь, – ответила лидийка.
– А что так? Что-то тебя встревожило? – попытался заглянуть Аматтеи в её большие и необычно зеленоватые глаза Великий царь.
– Да нет, ничего. Я просто увлеклась чтением, государь.
– Ты много читала?
– Да, государь. Я читала одну очень старую престарую книгу.
– Какую?
– Про царство хеттов. Ты слышал же про этот древний народ?
– Про хеттов?!
– Ну, да!
– Надо же! А я и не знал, что тебя заинтересуют эти хетты? О них мало кто помнит. Их уже нет. Но я, конечно же, про них тоже читал. Когда-то они были могущественным народом.
– Да! Хетты давным-давно жили по соседству с нами, лидийцами, – стала пояснять Аматтея. – У них было сильное царство. Я не раз посещала их заброшенные ныне города, в том числе и их столицу Хатуссу. А также города Канес и Несу. Я даже несколько своих стихов посвятила этому уже исчезнувшему народу.
– Я знаю эти стихи. Ну и что ты про них на этот раз вычитала?
– Про то, как один из хеттских царей захватил Вавилон и разграбил его. А потом я отложила книгу и надумала кое-что сама написать.
– И у тебя что-то получилось?
– Да, государь. Я дописывала одно своё неоконченное стихотворение. Но последние строчки его мне долго не удавались. Я никак не могла подобрать рифму. И только к утру я это стихотворение закончила.
– Покажешь?
– Конечно! А-а! Да что я всё о своём? Мы с тобой не виделись неделю, государь, – Аматтея грустно улыбнулась, – ты был занят государственными делами, и я получается никак не могла с тобой повидаться и тебя поздравить… Вот и захотела это сделать. Может, я не вовремя? Так скажи…
– Нет-нет!
– Ну тогда я хочу тебя, мой господин, от всей души… поздравить…
– С чем?
– Ну как же?! – искренне удивилась золотоволосая лидийка. – У тебя же родился ещё один сын! Поздравляю тебя с его рождением! Ещё один наследник!
– А-а-а… Ты про это?
– Ну, конечно же.
– Спасибо.
Особой радости в голосе Аматтеи Ашшурбанапал не заметил и переспросил:
– Тебя всё-таки что-то печалит? Или это сказывается усталость? От бессонной ночи…
– Не обращай внимания на меня, государь.
– И всё же?..
Лидийка рассеянно улыбнулась. Она явно была не в настроении.
Появился секретарь Великого царя. Долговязый Азимильк.
Он прокрался тенью и деликатно откашлялся:
– Государь, извини… Встречи с тобой дожидается халдей Набуэль. Он только что прибыл во дворец.
Ашшурбанапал хотел сказать, чтобы князь подождал, но лидийка засобиралась к себе, и Великий царь её остановил:
– Подожди-ка, не уходи! – Ашшурбанапал кое-что задумал.
– Я не хочу тебе мешать, – ответила Ашшурбанапалу Аматтея. – У тебя же государственные дела…
– Ты мне не можешь помешать, дорогая. Кстати, мне кажется, что тебе будет любопытно посмотреть на этого князя. И знаешь, почему?
– Поясни, государь? – Аматтея ещё не поняла того, что же задумал Ашшурбанапал.
– Да потому, что он не просто князь, он ещё и поёт, и делает это совершенно превосходно, – ответил ей Великий царь, – и, как мне передают, он обожает исполнять песни, написанные именно на твои стихи. Представляешь, он знает их все! И даже на некоторые уже пробовал сочинять мелодии! Ты ведь слышала?
– Да, я кое что слышала. Только вот не скажу, что все.
– И как они тебе?
– Мне понравилось.
– Вот-вот!
Ашшурбанапал распорядился, чтобы предполагаемого нового наместника Приморья пропустили.
Вскоре Красавчик появился в покоях Великого царя.
Халдей учтиво поприветствовал Ашшурбанапала и только искоса взглянул на лидийку, которая скромно отошла в сторону и встала за спинку трона и сейчас находилась в его тени.
Ашшурбанапал благосклонно принял приветствие предполагаемого нового назначенца и произнёс:
– Князь, я тебе соболезную. Оказывается, у тебя скончался отец… А скажи-ка мне, что случилось с ним? Отчего он скончался?
– Спасибо, государь, за соболезнование. Отец в последнее время сильно хворал. У него было не всё в порядке с желудком. У него были колики и он не мог принимать пищу. Врачи ничем не смогли ему помочь. И-и… – князь с горечью вздохнул и развёл руками. – Произошло неизбежное…Боги его забрали.
– Да-а-а, все мы во власти высших сил, боги по своему усмотрению распоряжаются нашими судьбами, – произнёс Ашшурбанапал, и чтобы порадовать свою фаворитку, он задал князю совершенно неожиданный в данном случае вопрос:
– Князь, а ты, говорят, обладаешь разнообразными талантами?
Юноша по прозвищу Красавчик учтиво приложил ладонь к груди:
– Ты о чём, государь?
– Не скромничай! О твоих талантах, про которые и я наслышан.
– Ну, что ж, об этом люди действительно говорят, – Набуэль так ещё до конца и не понял, к чему клонил Ашшурбанапал.
– И ты не будешь мои слова оспаривать?
– Не буду.
– А ещё говорят, – продолжил Ашшурбанапал, – что ты с самой юности увлекаешься поэзией?
– О, да, государь, – тут уже юный князь сразу же оживился. – Это моё давнее увлечение! Я увлекаюсь этим лет с семи-восьми…
– И ты знаешь поэзию, как никто другой…
– Не буду отрицать, но я это тоже могу подтвердить! Многие стихи я декламирую теперь наизусть! У меня цепкая память, и особенно на хорошие стихи, – ответил князь.
– И от чего у тебя склонность к поэзии?
–От отца. Государь, мой отец по молодости тоже пробовал себя в стихосложении. Ну и я от него этим заразился.
– Во-о-от как?! Получается, тебя приучили к поэзии не где-нибудь, а в семье?
– С самого раннего возраста. У отца ещё было много книг.
– Выходит, он у тебя был не только чиновником?
– Он был ещё и книгочеем. Мой отец собирал книги всю жизнь. И, в итоге, он собрал внушительную библиотеку. В полторы тысячи табличек и папирусов! Написанных и на аккадском, и на арамейском. И даже на шумерском! Ни у кого больше нет такой библиотеки в Приморье, да и на всём Юге.
– О-о! Конечно, это похвально! Я люблю людей такого склада. А тогда скажи-ка мне, ты должен знать: кто на сегодняшний день лучший из поэтов в Ассирии?
– Я бы выделил одно имя, но это, государь, всё же не твой соотечественник, не ассириец! – И халдей вновь приложил ладонь к груди и повторно поклонился.
Красавец был обходителен и учтив. И надо отдать ему должное, не смотря на свои юные годы он был не только не по возрасту рассудителен, но умел преподнести себя и нравился, причём не только матронам в годах или незамужним молодкам, искавшим себе жениха.
Ашшурбанапал намеренно повторил свой вопрос:
– Так всё же скажи, кого ты сейчас выделяешь среди нынешних поэтов, князь? Известно же, что ты прекрасно поёшь и являешься ценителем поэзии. Твоими способностями восторгаются. И многие признают твой вкус! Вот и я бы хотел выслушать твоё мнение в этом вопросе!