Из темноты показались грозные и страшные всадники. У одних воинов в руках были луки с зажжёнными стрелами, у других – мечи или сабли. За всадниками появились пешие штурмовики, их было намного больше. Все они были в чёрных одеждах и чёрных доспехах, с мечами из чёрного металла. Несмотря на то, что был тёплый летний вечер, повеяло холодом: холодом страха.
– Тревога! Это войска Тёмного Царства! – крикнул местный воин, и подал боевой условный сигнал громким свистом: два коротких и один продолжительно длинный. Тут же этот сигнал подхватили в самом селении: прозвучал сигнальный колокол.
К тому времени уже загорелись крыши нескольких домов. Местные жители выбегали на улицу и старались потушить огонь на только что загоревшихся домах. Воду из реки они набирали на пристани: селение примыкало к реке.
Из главных ворот селения выбегали один за другим местные воины с мечами и луками наготове, и сразу же вступали в бой. Лучники навскидку, почти не целясь, поражали Тёмных всадников наскоку, не задевая их коней.
Два шатра были уже полностью в огне, в стороне загорелся ещё один шатёр, второй, третий… Купцы вместе со своей охраной тоже бились с Тёмными налётчиками. Возле одного из шатров с саблей и кинжалом в руках сражался купец, продававший оружие на ярмарке. Рядом с ним вступил в бой Мирослав, и дрался с врагами купленной у него саблей.
– Ну, как сабля, не подвела? – спросил купец, отчаянно сражаясь похожей саблей.
– Превосходная! Ты же видел: я уже зарубил двоих, – ответил Мирослав, продолжая сражаться.
– Я тебе говорил, что предлагаю только лучший товар – вот тебе прямое подтверждение. Надо было больше покупать: теперь им всё достанется, – продолжал думать о торговле купец, мастерски сражаясь сразу с двумя Тёмными.
– Мы и так у тебя почти всё купили. А им ничего не достанется: мы уж постараемся!
Во время наведённой суматохи Тёмные Воины уводили повозки с товаром приезжих купцов. Подойдя ближе, они поджигали огненными стрелами дома в глубине селения, намеренно отвлекая силы защитников. Также налётчики неуклонно старались прорвать оборону, и проникнуть за ограждение селения.
Это был стандартный манёвр Тёмных Войск: наведённым пожарами они не только создавали панику среди селян, но и отвлекали значительную часть обороняющихся. Логика их была простая: либо все защитники селения сражаются, но тогда сгорят их дома; либо все будут тушить пожары, и тогда Тёмные легко захватят то, что им нужно. Для них это был беспроигрышный вариант. А забирали они не только провизию, ценности, оружие, но и пленных: и девиц, и ремесленников, и воинов.
К этому времени Иван уже прибежал домой, выхватил меч из ножен и побежал к главным воротам. Не смотря на отважное сопротивление защитников Цветочного, малый отряд Тёмных всё же проник вовнутрь ограждения: он прорвался у главных ворот. Но, путь им преградил Иван: он, не раздумывая, в одиночку, вступил с ними в бой. Три-четыре виртуозных движения, и Тёмный воин падал, сражённый мечом Ивана. Тогда на Ивана стали нападать сразу по трое.
Среди селян была суматоха и паника. Больше десятка домов были охвачены огнём – их уже не спасти. Селяне старались не допустить распространение пожара на соседние дома. А это было невообразимо трудно: в Цветочном было три сотни домов, располагались они в три улицы, а поджоги Тёмные намерено совершали с разных сторон. И при любом направлении ветра пожар мог охватить всё селение.
В стороне от пожара на крышах домов сидели три огромных чёрных беркута. Они слились с темнотой ночи и спокойно наблюдали за происходящим. Они внимательно рассматривали селян, которые боролись с пожаром. Они выискивали свою цель.
Главный беркут увидел Василису среди селян, бежавших к только что заговевшимся домам, и полетел за ней. Двое других последовали за ним. Главный обогнал Василису, сел на землю перед ней и расправил крылья, полностью перекрыв ей путь. От появления прямо из темноты огромного беркута селяне жутко испугались и остановились.
Местный лучник увидел беркута и тут же натянул лук, чтобы поразить его в глаз. В тот же момент другой беркут налетел на него сзади и выхватил у него лук. А третий – схватил лучника за шиворот, потащил к ближайшему дому, и со всего лёту ударил о стену – лучник упал без чувств.
Главный беркут посмотрел Василисе в глаза, она оцепенела и подняла руки вверх. Один из селян швырнул в беркута ведро с водой, но тот даже не шелохнулся, а ведро отскочило, как от каменной стены. Другой односельчанин с криком: «Василиса!» бросился к ней, но беркут отбросил его, едва шевельнув крылом.
В это время другие два беркута сели позади группы селян с разных сторон и тоже расправили крылья: они были готовы к бою. Их пятиметровые крылья, при мерцающем свете пожара, иногда казались каменными, а иногда – стальными: это играла на свету магическая защита их оперения. Селяне замерли на месте, с одной стороны, не желая провоцировать беркутов, с другой – испытывая пронизывающий страх, переходящий в оцепеняющий холод: ведь беркуты могли раскидать их за считаные мгновения.
Главный беркут окинул взглядом селян, подал знак взмахом головы своим, развернулся и стал взлетать. Второй беркут полетел над землёй, селяне присели и закрыли голову руками. Он подхватил Василису за руки, поднял над землёй и положил её на спину главному. Селяне, замерев от ужаса, смотрели, как чёрные беркуты уносят Василису в ночное небо.
Когда беркуты вылетели за линию ограждения, их увидели местные лучники, мгновенно вскинули и натянули луки. Старший лучник тут же остановил их:
– Стойте! Не стреляйте! Риск слишком велик: поражённый беркут упадёт на землю вместе с ней.
Три чёрных беркута скрылись в темноте, и затем послышался их голос. Лучники молча посмотрели на командира и продолжили бой. Все понимали: этим продуманным манёвром беркуты исключили любую атаку в свою сторону.
Когда птицы скрылись и подали сигнал, натиск Тёмных войск стал ослабевать: они медленно и планомерно отступали, исчезая в ночной тьме.
После завершения боя часть местных воинов осталась в дозоре, а остальные возвращались в селение. Иван с тревогой в душе беглым взглядом искал Василису. К нему подошёл односельчанин и сказал:
– Иван, мне трудно это говорить, но…
– Василиса! – сразу же воскликнул он. – Что с ней?! Она жива?!
Односельчанин опустил голову. У Ивана всё закипело внутри: все его надежды рухнули. Остановились все мысли. Во время боя он постоянно опасался за неё: пожар, стрелы, беспощадные штурмовики Тёмных – от всего этого он не мог её оградить, ведь он был на передовой. Иван ещё не получил ответа, но уже почувствовал, что потерял её!
– …Василису украли. Её унесли огромные беркуты, – виновато сказал селянин.
Иван резко выдохнул, и от запредельной досады воткнул меч в землю. Затем взял себя в руки, сделал паузу. Он намерено ждал, когда спадёт волна ярости. Он осознавал: простые ремесленники были не в силах бороться с подготовленными налётчиками. И после выдержанной паузы, уже более сдержанно, сказал:
– Расскажи, как всё было… во всех деталях.
– Прямо из тьмы перед нами появился огромный чёрный беркут. Он встал на лапы и расправил крылья. Казалось, из неоткуда перед нами выросла каменная стена в десять метров шириной. Когда я бросился к Василисе, он отбросил меня на три метра одним коротким движением. А потом позади нас сели ещё два таких же беркута. Мы вообще ничего не могли сделать, – тихим виноватым голосом сказал односельчанин.
– Да! Я понимаю, что вы ничего не могли сделать. Ведь он продумал всё наперёд!
– Кто?
– Кащей! Это он украл Василису! На нас налетели Тёмные… это были его воины. И чёрные беркуты тоже его, – заявил Иван.