Пока не случился взрыв.
– Вот, смотри. – Марина рисовала схемы в блокноте – В здании два больших зала: кафе, которое работает днем и обеспечивает прикрытие здесь, и казино которое работает ночью здесь. Тут и тут подсобные помещения. Оба зала объединяет общая кухня, у нее есть свой выход наружу. Основная версия пожара – неисправность газового оборудования. Значит, взрыв отрезал людям в казино выход через кухню и кафе. Оставался только один путь – вот здесь. Длинный коридор, слишком узкий для паникующей толпы.
Я кивнул.
– Так и было. Сначала взрыв. Пламя распространилось быстро. Люди топтали друг друга, задыхаясь в давке.
– То есть это правда? Взрыв газа?
Я удивленно покосился на девушку.
– А я это по цвету пламени должен был понять или по звуку? Огонь ворвался в эту дверь. – Я ткнул в Маринину схему. – То есть из кухни. А что там взорвалось…
– Пойми меня правильно, Сергей, – перебила Марина. – Ты единственный из выживших, с кем мне удалось пообщаться. Органы опросили остальных, вызвали всех, даже сотрудников дневного кафе, которые вовсе не знали о нелегальном притоне под боком. Руководство задержали, равно как и проводивших пожарную инспекцию в здании. Но информации все еще слишком мало, или её от нас скрывают. Поэтому я и спрашиваю, может ты обратил внимание на что-то… необычное?
– Думаешь, взрыв подстроили?
Учитывая, какие люди играли “У золотого Лиса”, версия о покушении на кого-то из постояльцев была не самой фантастической.
– Прости, ничем не могу помочь, – честно ответил я, положив на стол купюру за чай.
– Сергей, погибло девяносто семь человек. – Марина вцепилась мне в руку. – Их души… их что-то держит в этом мире. Заставляет переживать кошмарную ночь снова, и снова. Алена просила меня о помощи. Она что-то хотела мне показать… не знаю что. Нечто такое, что может их спасти.
Промолчал, решил не делиться догадкой. Я чуть не погиб там, в дыму. И Алена уж точно ничего у меня не просила. Знала, что произойдет, в этом не было сомнений, и не предупредила. Почему?
– Сейчас ты можешь спасти только сама себя – держись подальше от этого места.
Я высвободил руку и встал.
– Мне страшно, – тихо сказала Марина.
Я вспомнил танцовщицу и похолодел.
– Мне тоже. Извини.
И вышел вон.
***
На работу в понедельник я не пошел. Написал начальству, что заболел. Хотя вряд ли вернусь туда снова. Сомневаюсь, что когда-нибудь смогу так много звонить незнакомым людям.
Говорят, страху нужно смотреть в лицо. Мой страх по нескольку раз за ночь вырывал меня из сна. Мне казалось, я задыхаюсь. Чтобы унять дрожь, приходилось по часу отлеживаться в ванной.
На телефон сыпались приглашения провести вечер “У золотого Лиса”, пока я не вырубил чертов гаджет.
Наверное, так и остался бы дома, не решаясь выйти даже через неделю. Но пошел дождь, и холодные капли, бьющие в лицо, смыли маску наваждения, напомнили: кроме страха есть что-то ещё. Жизнь. Да, мне удалось выбраться, но часть меня все еще остается там, в казино, среди дыма и огня. И пора забрать ее оттуда .
Я думал об этом, стоя на руинах пожарища. Дождевая вода смешалась с золой, превратив ее в грязь. Голые каркасы стен, слякоть и грозившая вот-вот рухнуть часть крыши. Больше здесь ничего нет. Стоило несколько раз обойти безжизненное здание, как мысли о безумии вновь полезли в голову. Жаль, не дозвонился Марине. Для начала извиниться, но и поддержка неравнодушного человека была бы кстати.
Влекомый дурным предчувствием, набрал другой номер. В трубке застыла тишина.
– Я приехал. Впусти меня.
– Да кто ж тебя держит, заходи! – смеется Алена.
За моей спиной открываются двери входа, ведущего на кухню. Ещё секунду назад там ничего не было, только выжженный пламенем пустой проем. Но вот выходят двое в черных фартуках, похоже повара, закуривают. Призраки словно не замечают дождя, обгоревших стен и размытой сажи под ногами.
– Работаете здесь? – спрашиваю я, едва дыша. Сложно говорить с теми кто уже мертв, но не знает этого.
– Угу.
– Я знаю Алену, пит-босса, – отвечаю я на подозрительные взгляды. И брякаю, не подумав. – Ну как работается-то?
– Заказов ночью мало, лафа, – говорит один.
– А на кухне остался кто?
Мужики переглянулись, но ответили.
– Нас двое на смене. Алена сама и отправила на перекур. Говорю же, мало заказов.
– А можно я здесь пройду, чтобы не обходить?
– Не-не. – Машет руками самый разговорчивый. – Служебное помещение. Если Алену знаешь, то и вход найдешь.
Не силой же мне прорываться. Я собираюсь уходить, но сделав несколько шагов, оборачиваюсь.
– Знаю, что прозвучит бредово, но, мужики, я вас прошу, не включайте больше сегодня плиты. Чтобы не произошло. Просто поверьте: возможна утечка газа. Не. Включайте. Плиты, – чеканю я каждое слово и ухожу под тяжелыми взглядами.
Не знаю, поверили они или нет, но попытаться стоило. Перед нужным мне входом в нерешительности замерла осунувшись фигура пожилой женщины. Ещё один призрак? Но женщина смотрит так на меня, с округлившимися глазами и раскрытым ртом, будто призрак здесь я.
– Мне надо туда… – сбивчиво объясняет она. – Мой сын там… позвонил. Мама, мама, приедь. Ему плохо. Мне надо туда…
– Не надо. Я сам его приведу, слышите? Не надо вам туда. – Слова раздаются эхом в моей голове, будто я слышу их со стороны. Это придает мне уверенности.
Женщина кланяется и трижды чертит в воздухе крест. Возможно, так и нужно, возможно, люди в рясах здесь бы помогли. Но в лица собственных страхов нужно смотреть самому.
Я толкаю тяжелую железную дверь, и секундная стрелка на моих часах замирает.
***
Сразу после длинного и действительно узкого, не шире двух метров, коридора, казино встретило меня музыкой и привычным дымом сигарет.
– Я только утром прилетел из Европы, так мне сказали, что ваше заведение сгорело. Представьте себе мое удивление, когда вы позвонили. – Толстобрюхий дядька громко распинался у входа, держа одной рукой бокал с коньяком, а в другой сжимая Аленин локоть.
– Как видите, все у нас в порядке. Слухи, не более, – улыбнулась пит-босс.
– Рад, очень рад! – Довольный толстяк глотнул коньяку.
Я прошел мимо, сделав вид, что не замечаю их.
За барной стойкой полусидела-полулежала Марина. Рука ее время от времени тянулась к длинному ряду шотов. Черт! Я предполагал, что могу её здесь встретить, но очень этого не хотел.
– Алена сука! – заявила она мне сразу в лицо. – Просила помощи, а сама…
Я закрыл ладонью следующую рюмку. Девушка и так изрядно нажралась.
– Марина, соберись. Мы должны уйти до того, как грянет взрыв. Но сначала мне нужно кое-что выяснить. Сразу после заберу тебя с собой.
– Отсюда нет выхода, Сережа! Выход… оп! Заперт!
– Но не из кухни. Все будет нормально.
– Да? Сколько я здесь по-твоему?
Я не нашелся, что сказать. Сразу эта мысль как-то не пришла в голову.
– После того, как ты струсил, Алена написала вновь. И я поехала. Но время здесь течет совсем иначе, так что успела сбиться со счета, сколько раз…
Теперь я видел. Предплечье девушки дрогнуло и поплыло, словно воск, обнажая истинную картину: обугленное мясо и голую кость.
– Извини. – Все, что смог выдохнуть.
– А ведь я пыталась. Стучала в двери, кричала в лица, что все они умрут, что надо уходить. Все смотрели как на сумасшедшую. Охрана здесь затыкает быстро. Тебе не дадут зайти на кухню. Она не пустит. Но знаешь… – Марина вдруг бодро подняла рюмку – Я нашла выход! Напиться до беспамятства! Тогда совсем ничего не чувствуешь.
Я забрал у неё шот.
– Раз так, у меня есть кое-что получше. Бармен! Дай-ка нам той синей штуки, которую ты поджигаешь. Бутылку. – Я наклонился к Марине, совсем близко, почти касаясь губами мочки уха. – Сможешь сделать для меня кое-что прежде, чем напиться?
На этот раз я заметил, как она подошла.
– Сергей! По правде говоря, не ожидала увидеть вновь. Смотрю, ты прямо-таки загорелся идеей узнать о нас побольше!
Не знаю, осмысленный ли это каламбур, но на всякий случай решил поддержать.