-Сбоящие врата, одна надежда - что пообщавшись с этим Мышкиным, я смогу принять решение.
-Я очень удивлюсь, если вам удастся пообщаться.
-А вот тут ты, кошечка моя, постарайся сделать так, что б мы с ним все-таки поговорили.
-Грюнд, не сходи с ума, Мышкин и со мной-то практически не разговаривал. На него никто не может повлиять.
-Ладно. Там разберемся.
Мы прилетели как раз вовремя, перехватив Мышкина, собиравшегося в поля. Я представила мужчин друг другу, и Грюнд демонстративно снял свою «душу» и отдал мне, конечно же, он мог иметь на себе «жучок» и не один, но пусть в разговоре докажет своему собеседнику, что не «пишет» его.
Я оставила их двоих и отправилась бродить вокруг дома. У ангара с агроботами я наткнулась на старого, облезлого сервала, лежащего в тени куста, стало грустно и жалко, и этого кота, и Мышкина, одинокого и никому не нужного, как этот сервал. Кот позволил себя гладить по тощей, торчащей позвонками спине, с достоинством щуря подслеповатые глаза. Грустно.
Минут через пять на стоянку за домом сел флаер, я поспешила поинтересоваться, кого это принесло. Из флаера выпрыгнул паренек, Старший.
-А… Посол… Я не вовремя? - немного удивленно и рассеяно, раскланялся он.
-Да, немного не вовремя, - ответила я.
Паренек оглянулся, не зная, что делать.
-Я… тут котенка привез. Старый Чух и так зажился… Я вам котенка оставлю, а вы передадите, - радостно закончил он.
Ишь ты, какой хитрый, подумалось мне, Мышкин небось не хочет живности… Мальчишка тем временем достал из флаера сервала-подростка и думал вручить ли его мне или просто выпустить. Тут показался, пошатываясь на длинных ногах, этот самый Старый Чух, ему предъявили детеныша для обнюхивания и одобрения. Старичок одобрил смену и повел знакомить с территорией, мы молча наблюдали за всем этим.
-Ну, раз я не вовремя, то залечу в другой раз - вместо прощания сказал парнишка.
-Постой… Ты вообще кем хочешь быть?
-Да… - он помялся - Шерифом…
-Шерифом… Ну хорошо… Я не буду никому рассказывать про вирты, но и ты не болтай.
Он кивнул. Мне очень хотелось попросить его навещать Мышкина, но я знала, что у меня нет на это права. Паренек тоже хотел что-то сказать, но не решался. Так мы и расстались, оба промолчав.
Не зная куда себя деть, я вернулась к дому, через закрытое окно мне был виден Мышкин вполоборота, он был расстроен и зол, Грюнд сидел в глубине комнаты и его лицо не было видно. Хоть бы они договорились…
С каждой минутой становилось все тяжелей находиться на открытом пространстве, я отправилась на веранду в спасительную тень. Через полчаса мужчины, наконец вышли из дома, и я с тревогой всмотрелась в них пытаясь понять решили ли они дело миром. Вроде бы да.
-Всего доброго, - не слишком радушно, но и не злобно попрощался Мышкин.
-Всего доброго, - откликнулся Грюнд.
Я кивнула присоединяясь
-Купите корм для молодого сервала, - сказала я на прощание.
-Зачем? - Мышкин был «на другой волне»
-А вам его подарили… Сосед.
-Паршивец, - сам себе сказал он, кивнул и закрыл дверь.