Конан предпочитал честную игру: либо мгновенная смерть, либо чистый промах.
За ухом зверя темнело пятнышко. В него-то и целился Конан. Задача была трудной. Это признал бы любой опытный боссонский лучник. Вряд ли стоило рисковать. Но Конан рискнул.
Копье попало в цель. Олень рухнул на передние ноги. Потом медленно завалился на бок. Конан ринулся вперед, чтобы добить зверя. Но это было излишне.
Не спеша принялся Конан свежевать тушу. Для удобства он снял с себя широкий ремень с мечом и зацепил его за ближайшую корягу. Рядом он положил копье.
Олень был наполовину освежеван, когда рядом послышался шорох. Конан подскочил с зажатым в руке окровавленным ножом.
Человек, лениво прислонившийся к дереву, был ниже Конана на фут, но столь же широк в плечах и крепок телом. Волосы у них были одного цвета, но глаза преследователя и его кожа были заметно темнее.
- пронеслось в голове Конана. Человек держал в руках его пояс и окровавленное копье. Это был пикт. Кровный враг всех киммерийцев.
- Цена глупости - жизнь, - сказал пикт.
- Даже с мечом против ножа тебе меня не убить, поганый пикт! отозвался Конан. От сознания позора у него запылали уши.
Пикт улыбнулся во весь рот, и боевая окраска на его лице превратилась в забавную гримасу:
- Возможно. Однако ты слишком быстро забыл мои уроки.
Конан снова принялся свежевать тушу:
- Забыл, как же... Оружие должно лежать не дальше расстояния вытянутой руки. Еще отец учил меня этому.
- Ты, видно, о бабах размечтался. Да только трупу они ни к чему. Любой пикт мог сейчас запросто прикончить тебя.
Конан только головой мотнул в ответ.
Это случилось пару месяцев назад, когда киммериец пробирался среди холмов по Дебрям Пиктов. За ним гнался отряд черногорцев. Дело было уже совсем дрянь. Вдруг Конан увидел неприметную, хорошо укрытую в горных складках пещеру. И в этой-то пещере встретил он пикта из Большой Долины. Звали пикта Тахач. Спасаясь от другой банды черногорцев, он уже вторую ночь отсиживался в этой пещере.
Трое суток вынужденного бездействия они провели, треплясь о своих ратных и охотничьих подвигах. А когда опасность миновала, еще пару недель они вместе мотались по Черногорью в поисках добычи.
Тахач, вознамерившись как-то стать членом почитаемого среди пиктов Волчьего братства, шатался по свету, ища приключений на свою голову, дабы снискать себе славу.
Конан вынужден был сознаться, что рядом с пиктом он слабак. Тот мог запросто обставить Конана и во время разбойных вылазок, и в знании леса.
Скитаясь в поисках пропитания, они, как самые завзятые мародеры, грабили редкие становища. На их поимку был снаряжен специальный отряд. Именно тогда и получил Конан свое ранение. Именно эти раны врачевала Наэфа, дочь Халги.
Тогда пикт пропал из поля зрения Конана. Был ли он вообще жив? Конан не знал.
И вот теперь Тахач стоит перед ним, живой и невредимый, лоснящийся от медвежьего жира.
- Олень что надо.
- Бери. Мне все равно не унести одному.
Пикт нагнулся к оленю, достал из его брюха кусок печени, взял ее в обе руки и принялся с аппетитом за еду. Конан всегда хотел перенять кое-что из боевых приемов пиктов, их умение читать лесные тропы. Но представления о вкусной и здоровой пище у них были разные.
- Как же ты спасся?
- Я день просидел с головой в болоте. Дышал через сухой тростник. Этот трюк хорошо знаком равнинным обитателям.