– Не видать, – сказал он сокрушенным тоном. – Где-то прячется, вишь, скот… – И надавил на мой загривок посильнее.
– Что ты меня мнешь? – капризно сказал я, роняя ложку в кашу. Каша остыла и сделалась совершенно несъедобной. – Я тебе что – девка?
Мурзик замер, закономерно ожидая побоев. Я милостиво махнул рукой, чтоб не боялся.
– Может, оно как гной? – предположил осмелевший Мурзик. – Ну, как этот… фунику… У меня раз были по всей шее, когда застудился… Нас тогда зимой в шахте завалило, почти сутки на морозе проторчали, пока раскопали…
– Убери лапы, – проворчал я. – Ничего-то ты не видишь, ничего не чувствуешь. Черствый ты, Мурзик. У меня гад все биополе изъел. Я теперь уязвимый. Любая сволочуга косо посмотрит – и все, готов твой хозяин. Сгибну ни за что от неведомой хвори, и никто не спасет, не вылечит… Ладно, я пошел в офис. Подай куртку. Да ботинки сперва на меня надень, чурка безмозглая…
* * *
Первым, что увидел в офисе, был Ицхак. Ничего удивительного: иногда мне начинало казаться, что Ицхак даже ночует в своей конторе.
Любопытно было другое: рядом с Ицхаком на нашем черном диване мостилась костлявая девица из Института Парапсихологии. На ней было синее платье и коротенький желтый пиджачок с вышивкой. Из-под умопомрачительно короткого платья невозбранно торчали мослатые колени.
Она утыкалась своими толстыми очками в какие-то распечатки. Ицхак, зависая над ее ушком, вкрадчиво нашептывал – давал пояснения к графикам. При этом он рассеянно лапал девицу за плоскую грудь. Девица не обращала на это внимания.
– Привет, – сказал я.
Ицхак досадливо метнулся ко мне глазами. Я пожал плечами и направился по коридору на третий этаж, в лабораторию. У меня хватало дел и там.
Через два часа Ицхак поднялся ко мне. Он был слегка растрепан и румян.
– Очень перспективная девушка, – сказал он с наигранной деловитой бодростью. – Изучает скрытые возможности человека. Я хочу помочь ей с дипломом.
– А на работу брать ее не собираешься? – ядовито поинтересовался я.
– Ну… Не в штат, конечно… Но… Ее Луринду зовут, кстати…
– Да ладно тебе, Иська. – Я перешел на дружеский тон. – Как она?
– Она? – Носатая физиономия Ицхака метчтательно затуманилась. – Она – высший класс! А вот диван у нас в офисе сущее дерьмо… – добавил он ни с того ни с сего.
– Что, проваливались? Слишком мягкий оказался?
Ицхак кивнул. И хитренько так прищурился:
– Хотя не так, как с этой толстушкой…
Тут уж я по-настоящему удивился.
– Ты что, и с Аннини?..
Он кивнул и зашевелил своим длинным кривым носом.
– Ну ты даешь, Иська! Она же замужем! Мать троих детей!
– Ну и что? – беспечно махнул рукой мой одноклассник. – Я с седьмого класса мечтал ее выебать. С тех пор, как не дала физику списать. Мне физичка пару влепила, отец выпорол, мать завелась, как по покойнику: для того ль растили-кормили-поили – ну, что обычно… Вот тогда и поклялся.