– Милая, он не так плох и глуп, как тебе показалось. Хотя в остальном ты абсолютно права. И я рада, что хоть одна девушка, встретившаяся моему сыну, не растекается лужицей перед ним, а способна вправить ему мозги. Он просто не привык к умной и красивой собеседнице, не связанной с ним ближайшим родством.
Дальше ужин прошёл легко и спокойно. Светлана принесла мне новые приборы и все ели переговариваясь, шутя и рассказывая забавные истории где главным героем всегда был младший Князев – Сергей. Все наслаждались вечером, кроме обиженного столь пристальным вниманием Сергея.
Он периодически опалял меня злобным взглядом, уже карих с золотым глаз. А так же злобно пыхтел и тяжело вздыхал, когда кто-то из родных вспоминал новую историю. Да и лицо его было мягче и несмотря на груду мышц, добрым. А его темно русые волосы, хоть и были в короткой стрижке, блестели в свете ламп и придавали ему мальчишеский вид. Я окончательно перестала его бояться, вот как-то совсем и даже злобные взгляды не пугали, а забавляли. Внутри меня что-то переключилось. Я видела перед собой не грозного, огромного и страшного мужчину. А самого младшего и шкодливого ребёнка. Он из всех сил старался быть взрослым, поступать как взрослый и этим только ещё больше получал за новые шалости. Теперь мне казалось, что даже малышка Лиза была взрослей и рассудительнее Сергея. И кажется это моё мнение разделяли все кроме самого Сергея.
Огромная столовая была и гостиной одновременно не имея никаких разделительных стен. Из-за стола все переместились пить чай в широкий полукруг удобных диванов и кресел. Татьяна с Лизой справились быстро и ушли на верх. Лизе перед сном мама делала массаж, она вообще, в смысле мама, как выяснилось была педиатром. А я тонула. Тонула в уюте и тепле этой семьи. Тонула в большом мне халате. Тонула в кресле просто огромном для меня.
В нём таких как я мелких, поместилось бы не меньше пяти. И во взгляде обиженных глаз карих с золотым. Сергей сидел напротив меня и буквально буравил меня своим обиженным взглядом, чем ещё больше всех забавлял. Светлана опять читала книгу. Она полностью была ею поглощена, не видела и не слышала ничего и никого. Анатолий и тётя Катя сидели на соседних со мной диванчиках, перед нами на низком стеклянном столике лежала папка и мы переговаривались, я делала пометки на полях карандашом. Наш тихий разговор и установленный нейтралитет нарушил Сергей.
– Слушай, мелкая. Чем таким ты отличаешься от других своих ушлых и лживых коллег? Почему мы должны довериться именно тебе. Почему мы должны довериться именно тебе?
И сколько детской обиды было в голосе, что я еле сдерживала улыбку отвечая.
– А у вас выбора нет. Николай Фёдорович отказался от услуг платных защитников. А в случаи уголовного следования и судебного в том числе, назначается защитник в обязательном порядке, в вашем случае – государственный защитник. Ну а с предыдущими у Николая Фёдоровичу не сложилось. Так что или я, или …
Я развела руками в стороны, скромно потупила глазки в пол и тяжело вздохнула.
– Мелкая… – С рыком начал Сергей, но я нагло перебила.
– Слушай, качок перекормленный, будешь оскорблять… И я вытащу твоего отца, только для того, чтобы он, обязанный мне своим освобождением, чисто из благодарности оторвал тебе уши и не только. По-настоящему, по-взрослому, не так заботливо и ласково, как это чуть раньше делала твоя мама. Понятно, К А Ч О К?
Последнее я выделила. В комнате все захихикали. Анатолий прятал смех за кашлем и у него плохо получалось. Екатерина Степановна улыбалась прикрываясь чашкой уже давно остывшего чая. А вот Светлана не скрывалась. Она отсмеялась и с искренней улыбкой на лице обратилась ко мне наконец-таки оторвавшись от книги.
– Знаешь, а ты мне нравишься. Возможно мы даже подружимся. Особенно если ты вытащишь отца, как угрожаешь Серёге.
Мы обсудили дело. Я чувствовала, что от меня что-то скрывают, что-то важное. Но при этом мне уже доверяют и рассказали многое, чего по каким-то не объяснимым причинам не было в деле. Как пример, жертва семь раз фигурировала в делах о развращениях малолетних с их похищением или насильственным удерживанием в разных регионах России. Иногда он был свидетелем, иногда основным подозреваемым.
Но всегда девочки и их родители отказывались от претензий, не писали заявления. Дела передавались в архив и забывались пылясь на полках. В одном случае погибла девочка, но и там он был отпущен со снятием подозрений. Свидетели отсутствовали, родители отказались от претензий, а доказательств просто не было, почти. Так же мне пояснили, что всего этого в деле не было, потому что сразу после признания Князева у следователя замаячили звёздочки в перспективе, вот он и поспешил оборвать все ниточки против.
Ведь за жестокое убийство в стиле маньяки, больше шансов на повышение. Чем за убийство в состоянии аффекта или при защите семьи одним добропорядочным и честным гражданином другого, фигурировавшего и не раз в уголовных делах. Так и выстроилась линия защиты в моей голове.
Спать я отправилась далеко за полночь. Мне выделили отдельную спальню на первом этаже, в бежевых тонах, с панорамными окнами и огромной кроватью. Не просто для меня огромной, а в принципе огромной. Даже таких как качок тут свободно трое разместилось бы, а то может и четыре, и ещё мне место осталось бы. Так, что-то не правильные мысли у меня возникают, о качке и кровати. И зачем в его величинах кровать мерею, прямо как в мультике про 38 попугаев, в которых удав длиннее. Но размеры кровати меня не радовали, вот совсем. Скорее я чувствую себя на ней неуютно и даже одиноко. Я просто теряюсь на ней, хоть и уснула быстро.
А ночью пришли они, мои ночные ужасы родом из детства, ночные кошмары. Все моё детство они меня преследовали. Я пила снотворное, успокоительное, но это не помогало. Родители возили меня по психологам от больницы к больнице. Но помогла не наука, а народная медицина. Родители отвезли меня к одной бабульке в глуши, когда мне было четырнадцать, я прожила у неё все весенние каникулы. Она поила меня травками, шептала что-то, а по ночам, по ночам она появлялась в моих снах и как будто их закрывала на замок. Даже не знаю, как это объяснить, она просто появлялась во сне и выстраивала стену между мною и моим кошмаром. Стену с маленькой дверцей и большим замком на ней.
И в одном из снов она заперла их, мои комары из детства и отдала мне ключ от двери. Вот так мои кошмары оказались заперты, а сон стал просто сном с редкими сновидениями, об обычных детских мечтах. И вот они вернулись. Сначала я увидела лес и Сергея, и тот животный страх, который тогда владел мною завладел мной сейчас. Я буквально задыхалась от страха. А потом, потом картинка сменилась, все было как тогда, в далёком детском кошмаре.
Я с родителями на берегу реки. С нами много других взрослых людей со своими детьми. И дедушка, дедушка был жив, и он был главный. Все его слушались. Это был вечер с алым закатом, отражающимся на воде. Разожгли яркие огромные костры по периметру нашей полянки. В центре огонь не высокий и там собираются жарить мясо. Многие взрослые, вместе с дедушкой и папой куда-то ушли. А все дети и несколько женщин, среди них и мама тоже, мы все собрались вместе. Кто-то начал рассказывать истории, и я замерла, заслушалась.
Смех, шутки и детские забавы совсем маленьких. А потом крик. Дикий. Ужасающий. Он проник под кожу. Он заставил сердце замереть пропуская удары. Даже дыхание остановилось. Но не смотря на страх, я оборачиваюсь на этот крик. О боже. Там волки. Огромные, намного крупнее тех, которых я видела в зоопарках. Они рычат и кидаются на всех, кого настигают. Они рвут женщин прикрывающих своих детей.