– А ты давай, устрой своим лесебное голодание! А то у них фигуры не сибко стройные.
– Ты мне еще пошути про моих детей, урод! – Серега сделал неубедительный выпад в сторону противника. Тут все присутствующие возмущенно загалдели. Драка заглохла, не начавшись.
В итоге решили дохлых кур не есть. Кто-то из стариков напомнил, что микробы вообще-то при термической обработке погибают, но брать на себя ответственность за риск никто не хотел. Потому что другой дедуля авторитетно заявил, что кипячением избавляются от вирусов, а не от микробов. Вот, дескать, когда в начале двухтысячных буйствовал в стране птичий грипп, который, как известно, вирус, народ массово кипятил посуду, одежду и прочие бытовые предметы. Правда, кипятили ли при этом птиц – разносчиков заболевания, дедуля запамятовал.
Был бы тут брат, он бы, может, и разрешил сомнения дуреющих с голоду соседей. Но брата тут не было.
Дождавшись относительной тишины, я подошел к помирившимся друганам:
– Жору похитили, слышите?
– Поси́тили и поси́тили, тозе мне новости, – хмыкнул Васек.
– Все время кто-то пропадает. И че нам теперь, искать всех, што ль? – пожал плечами Серега.
Нет, они все же долбанутые, мои замечательные соседи. Если никого не искать, то скоро и некого будет, и некому. Выродимся же, на фиг. Конечно, понять их можно, своя шкура дороже, тем более мы с Жорой люди пришлые, в «уважаемый коллектив» полноценно не влились, всегда особняком держались. Уж точно не друзья им, это правда. Придется Харитона просить. Его мне есть чем заинтересовать, ему есть чем народ стимулировать.
У Харитона было то, о чем мечтали многие: отдельное жилье. Он ловко обосновался в блиндаже времен Второй мировой, который нашли, когда пытались расширить Могильник. Натащил туда кучу одеял, подушек и куда менее внятных предметов роскоши вроде здоровенного массажного кресла с оборванными проводами. Короче говоря, пришел я к нему в это логово. Не стал дожидаться, когда Петрович (то ли «шестерка», то ли телохранитель, то ли дворецкий, то ли адъютант) доложит обо мне, отодвинул мужичка плечом и протиснулся внутрь. Хозяин валялся на одеялах и что-то насвистывал.
– Мое почтение! Тут такое дело…
Харитон флегматично досвистел фразу до конца и лишь потом откликнулся:
– Хоть бы кто без дела пришел. Привет, убогий! Что стряслось?
– Жору похитили.
– Ну-ка, ну-ка, покажи свою рожу! – с интересом приподнялся он на локте. – Ай, красава! Ну прям расписной! Это наши тебя отделали?
– Нет.
– Те же, кто брата похитил?
– Нет. Да какая разница?! – психанул я. – Считай, что я с зеркалом подрался!
– Ишь ты! Шутник… Ладно, выкладывай. Давно похитили?
– Сегодня. Несколько часов назад.
– А тебя, болезный, не захотели красть? – Местный философ сощурился и захихикал в бороду.
– Очень смешно. Мы искали продовольственный склад на меланжевом комбинате…
– На комбинате? – Харитон подался вперед, отчего его живот приобрел еще более округлые очертания. – Неплохо. И как же вас туда занесло?
– У Жорки был ключ. Точнее, несколько ключей на связке.
– Козырный аргумент!
– Мы надеялись, что один из них будет как раз от склада. Но дальше главного коридора в подвале пройти не смогли – напали на нас…
– Погоди-ка, погоди-ка! Что значит – напали? Не остановили, не задержали, не заключили под стражу, не спросили, что почем, пароли-явки?
– Да какое там! Исподтишка подобрались, обоим по башке дали – и привет! Меня в отключке валяться оставили… правда, подальше от главного коридора отволокли. А Жорку на моих глазах куда-то потащили.
– У Оскара совести и раньше-то не было, а сейчас – так совсем! А банда его и вовсе страх потеряла! Под себя яму роют.
– Там, вроде бы, не его люди были…
– Ну как это не его? Что значит – не его? Ты ж не ребенок уже, а, Кир? Все, что в подвалах под комбинатом творится, происходит исключительно с его ведома и под его контролем.
– Так ведь гостинцев от него давно не было – может, и самого его на комбинате нет?
– Угу, ты еще скажи, что его волки съели. Ладно, ближе к делу. В котором часу вы там шарились? Сколько времени прошло?
– Дык… Я же говорю – в отключке какое-то время провалялся. Потом по Куровскому попутешествовать пришлось, со староверами конфликт небольшой вышел… Короче говоря, похитили Жорку не больше восьми часов назад. Приблизительно. По дороге сюда я еще раз заглянул в подвал, прошел из конца в конец, но ни брата, ни кого-нибудь еще там уже не было.
Говорить о том, что на обратном пути я, кажется, вообще не в тот подвал попал, я посчитал нецелесообразным.
– Погоди-ка, погоди-ка, соколик! Значит, ты хочешь сказать, что пока ты после нападения выбирался, ты никого там больше не встретил? А потом залез снова, прошел весь подвал насквозь, и опять там не было никакой охраны на входах-выходах, никаких патрулей? Ни Егора со своей гвардией, ни Ильи, ни Фарида с отморозками?
Там была Мара. Это считается? Вряд ли. Она уж точно ни к патрулю, ни к гвардии отношения не имеет. Еще там было двое франтов в новенькой одежде и с Hugo Boss на щеках – убейте меня на месте, если это охранники. Егора я знал, точнее – видел несколько раз: он являлся во главе кодлы, доставлявшей нам «гуманитарную помощь». Вот они – охранники. А те двое… Нет, Харитон меня явно не про них спрашивает.
– Ни ушастых, ни гвардейцев, ни отморозков, – с чистой совестью ответил я, – никого из перечисленных.
Харитон крякнул. Кажется, заинтересовался, а он при всем своем пофигизме страшно деятельный мужик.
– Короче, это шанс. Понимаешь, да? – Харитон улыбнулся во все оставшиеся зубы. Для такой широкой улыбки они должны быть белоснежными, да вот с цивилизацией уже давно у нас перебои. – Надо туда пойти и все разведать. Может, и впрямь доступ к продуктам и прочим благам имеется. Осмотримся на месте, захватим плацдарм… А случись что – я братву с «Мишлена» позову, надежный народец.
– Э, э! Я вообще-то с другой просьбой пришел! Мне нужна помощь, чтобы брата из беды выручить, а не продуктовый склад захватить!
– Да ты что, соколик! Как ты мог подумать, будто я про это забыл? Конечно же, в первую очередь спасем из вражеского плена Белецкого-старшего, а как же! Я про него не упомянул, потому что это само собой разумеется.
Я немного успокоился.
«Мишлен»… Это ж в Давыдове! На той же заводской территории, где нас спрятали в бомбоубежище баба Аня с бабой Шурой, только корпус другой. Но, по моим сведениям, в том поселении выжили лишь мы с Жоркой. Неужели кто-то еще объявился?
– Что, «Мишлен» теперь вместо покрышек бойцов производит?
– Опять шутишь, шутник? Молодец! Юмор – всему голова!.. Да не, это наши, ты всех знаешь, болезный. Они туда типа на сборы свалили. Тренируются внизу, в подвалах под заводом, там фон нормальный.
Действительно, некоторое время назад мне на глаза перестали попадаться наши сталкеры и некоторые из «шестерок» Харитона. Я еще гадал, то ли в старообрядцы они подались, то ли в армию Босса…
– А чего это в Давыдове фон нормальный вдруг? – поинтересовался я. – Из-за нашего монастыря, что ли?
– Хе-хе… – Харитон задумчиво просвистел короткий мотивчик. – Я же сказал «внизу». Под землей, стало быть. Но тренируются «из-за монастыря», да. Скоро будем этих волков ушастых вышибать оттуда. Нечего каким-то упырям в таком сладком месте жить!
Я смотрел на Харитона со смешанным чувством. Его планы выглядели, как… Неубедительно выглядели, честно говоря. Плацдарм он, видите ли, на меланжевом комбинате захватить хочет, волкопоклонников из монастыря выбить… Послушать – прям-таки Наполеон! Но именно этот Харитон, когда все накрылось, сумел найти где-то грибницу вешенок и запретил употреблять несушек в пищу, благодаря чему люди не передохли от голода в первые же недели. Именно он наладил подобие порядка в Могильнике. Именно он организовал первую группу сталкеров. Именно он располагает средствами, чтобы найти и вернуть домой Жорку.