В глаза Андрею бросилось, как дрожали ее тонкие пальцы, и он еще раз пожалел, что не может увести эту несчастную жертву устаревшего воспитания за собой в светлую даль. Покидая спустя некоторое время после ухода Безносова уютное кафе, Соловьев на мгновение задержался рядом с официанткой и зачем-то заглянул в ее глаза.
«Все будет хорошо. Очень скоро все станет просто замечательно», - мысленно произнес он, глядя на девушку.
«Правда?» - невольно оформился в ее сознании ответ.
Глаза девушки вдруг наполнились слезами, и Андрей резко отвернулся.
«Идиот! - со злостью обозвал он себя. - Робин Гуд хренов! Спаситель безвинных душ! Что тебе понадобилось от этой Золушки?! Самолюбие потешить решил?! В бога поиграть захотелось?! Придурок!»
Подняв воротник, он, словно отгоняя наваждение, помотал головой и двинулся следом за Сноровским. Чаевых он не дал и в этот раз…
***
*»Тунгусы» оказались мужчинами угрожающе мускулистыми, но при этом сдержанными и немногословными. С представителями коренной северной народности их не связывало ничто, кроме названия группы. Командир, невысокий, широкоплечий бородач, носил архаичный двубортный плащ и цивильный костюм, отчего выглядел еще шире. По его лицу, приподнимая кончики русых усов, постоянно гуляла полуулыбка. Однако подчиненные, в основной массе переросшие командира на голову, а то и полторы, слушались его беспрекословно. Они в отличие от бородача были одеты в спортивные костюмы и куртки, а за их плечами висели огромные, туго набитые сумки. Со стороны вся эта компания выглядела как большая хоккейная команда, выезжающая на тренировочный сбор.
– Первый этаж, - коротко объявил «тренер», когда «хоккеисты» выгрузились из длинного автобуса с затемненными стеклами и построились перед входом в загородный домик. - На размещение тридцать минут. Построение у служебного входа. Напра-во. В колонну по одному… марш…
Соловьев дождался, когда группа войдет в здание, и подошел к бородачу.
– Вы оперативники? - Он протянул руку.
– Нет. - Крепыш ответил на рукопожатие. - Мы «доктора». А оперативники уже работают. Вы их, возможно, и не увидите. Они у нас как тени…
– Андрей, - представился Соловьев.
– Бондарь, Тимофей.
– А почему «тунгусы»?
– Это вы у Безносова спросите, - Тимофей рассмеялся. - Юмор у него такой.
– Или опыт, - предположил Иван Павлович, появляясь на крыльце семиэтажного «загородного домика». - Здорово, пускач.
– И вам того же, пан Сноровский, - Бондарь широко улыбнулся. - Говорят, вас из ЧК того… ушли?
– Зато смотри, какое хозяйство мне Семен доверил, - Иван Павлович указал большим пальцем за плечо. - Охотничью заимку со всеми удобствами, да еще тебя с «тунгусами» твоими в придачу.
– Так это же временно.
– А что в этом мире постоянно? Счастье? Небоскребы? Государственные гимны? Все относительно, Тима, все относительно… Я смотрю, твои орлы налегке прилетели?
– Обоз, - Бондарь указал на подъезжающий инкассаторский грузовик.
Для перевозки наличности машина выглядела несколько великоватой. Командир «тунгусов» махнул рукой, приказывая водителю заехать с обратной стороны здания.
– Чувствуешь, Андрюша, какой размах? - Сноровский удовлетворенно потер ладони.