Глянула в зеркало… Да. Ещё одна сединка появилась. Ах, как не хочется стареть! Вот и под глазами… И шея… А ведь, кажется, ещё вчера… Да-да… Совсем недавно, а уже вот… И руки… кожа погрубела… Время… время своё всё же берёт. И глаза затуманились лёгкой слезинкой.
Приближается праздник «солнцеворот». Это взятый у наших далёких языческих предков обычай отмечать день летнего солнцестояния как особый день года, когда природа замирает в благоухании и готовится стать матерью во всём живом. Каждая живая тварь торопится оставить своё потомство, выкормить его и воспитать способным выживать в нашем непростом мире, где каждый должен съедать кого-то другого живого, чтобы самому выжить и тоже оставить потомство. И тоже способного к выживанию. Так устроена вся жизнь. Наши предки называли этот день «Иван Купала». Устраивали игрища на природе, радуясь её бурному цветению. И тоже, вторя природе, торопились в этот день создать свою пару, зачать потомство. Считалось, что зачатые в этот день дети рождаются самыми здоровыми и умными. А как же! Ведь в этот день солнышко самое горячее и отдаёт людям всю свою силу и красоту. А зачатые в этот день и рождённые в феврале, в самые холода, они впитывали в себя выносливость и противостояние любым невзгодам.
Я торопился на совет, где комитет по подготовке «солнцеворота» должен определить особенности предстоящего праздника. Надо решить размер расходов, карнавальную тему, цвет одежды праздника, утвердить сюжет его театрального действия. Этот день всегда община проводила в парке «на свежем воздухе». Особое внимание молодёжи, ведь им сегодня надо выбрать свою пару и впервые ощутить близость своей половинки. Игра игрой, а эта ночь для многих юношей и девушек станет их гендерным крещением. До этого дня девушкам, не достигшим двадцати лет, такой возможности не представлялось. А мужчины и вовсе до двадцати пяти лет «монахами» жили. И сейчас накануне «солнцеворота» они при одной мысли об этом приходили в трепет. Вот вроде давно уже не суеверные, а всё гадают… Особенно девушки. Так и старается коммуна сделать этот праздник для них запоминающимся.
Я пришёл на совет заранее весь в размышлениях. Вспоминались прошлые праздники. Я тогда на таком «солнцевороте» свою Верочку и поймал. И живём с тех пор в любви и согласии. Ни на какую иную менять не думаю. В коммуне гендерные отношения свободные и никакого регулирования, давления общины или каких-либо структур нет. Да разве можно такие страсти регулировать? Если люди любят друг друга, их ничем не сдержать. Только любовь. Ну а если любовь ушла, то тоже ничем не удержишь. Люди в общине свободные. Зато даже если расстаются, то зла не держат: дети-то общие. К детям любые родители, бабушки и дедушки в выделенное время приходят свободно. Никто никому дорогу не перекроет и не скажет, что у ребёнка теперь другой папа.
– Добрый день, товарищи!
Я вышел из состояния размышлений. Не заметил, как собрался совет и председатель собрания настроил видеоэкран с программой обзора прошлых «солнцеворотов». На экране уже мелькали картинки и уводили в воспоминания прожитых лет.
– Давайте выберем нового председателя для ведения собрания.
– Теперь пройдём к этому невысокому зданию. В нём расположена больница, поликлиника, медицинский научный центр и курсы по медицинской подготовке коммунаров.
А вон там, за этим центром – небольшая гостиница для приглашаемых на временную работу специалистов. Коммуна для воспитания молодёжи, практических и учебных занятий нередко приглашает на разные сроки известных деятелей науки, культуры, изобретателей и государственных чиновников. Вот сейчас здесь, например, живёт уже второй месяц руководитель всемирно известного танцевального коллектива Ярослав Михайлов.
– Оставил своих и так вот прямо к вам?
– Да, долго уговаривали, но ему тоже интересно пообщаться с коммунарами.
– А что там, за медицинским центром? Вон тот жёлтый одноэтажный домик…
– А это изолятор на случай эпидемии. На сто коек. Когда у нас была пандемия коронавируса, пришлось срочно построить и этот домик. Теперь держим его в готовности. А пока часть номеров заселяется приезжающими сюда по делам колхозниками, частными предпринимателями, деловыми людьми. Предоставляем на несколько дней бесплатно.
– Кто же обслуживает этот домик? Ведь у коммуны всё на самообслуживании.
– А вот, нашей туркомпании и отдали на время. Только одно условие: Содержать в полном порядке и чистоте. Мы тут с коммуной срослись во многом. Симбиоз. И хотя мы частная компания и не являемся членами коммуны, но во многом наши интересы и дела переплетаются. И мы в некоторой части чувствуем себя… ну, почти коммунарами. Сочувствующими попутчиками. Ведь не будь коммуны, нас бы тоже не было. А коммуна нам и ряд льгот предоставляет. Например, энергопитание по себестоимости. Да тут вся округа зависит от коммуны. Многие предприятия, например, колхозы и созданы при участии и поддержке Счастливой. Тоже симбиоз. Взаимовыгодное сотрудничество. Так и живём тут. Многие, подражая коммуне, свои общественные фонды сформировали…
Степан резко повернулся к туристам.
– Товарищи, время поджимает. Пора двигаться дальше. Прошу всех вернуться в поезд.
Поезд сделал крутой поворот и приблизился к бетонной ограде границы территории коммуны. Вдоль этой стены на значительном расстоянии пристроено красивое двухэтажное строение с круглыми окнами. Степан нажал кнопку управления, и поезд плавно остановился.
– Теперь можно осмотреть усыпальницу коммунаров. В этой гробнице упокоилось уже более сотни общинников Счастливой. Это святое место коммуны, хранящее память о её первых членах, для многих – предков, отцов и матерей рода коммунаров. Два дня в году сюда приходят отдать благодарный долг памяти основоположникам Счастливой. Как говорится, усопшим эта память не нужна, а их потомкам – истоки нравственности и морали.
– Что-то религиозным духом тут пахнет. Поклонением духу предков.
– Понимайте, как хотите, но помните – это для общины святое место, требующее уважения от всех его посещающих. Коммуна пока такие посещения этого мемориала посторонними лицами разрешила. Сейчас мы тихо пройдём эту четырёхэтажную галерею и отдадим ушедшим благодарность за их жизнь и дела. Поскольку в гробнице разговаривать нельзя, я объясню здесь некоторые особенности ритуала погребения в ней. Прежде всего, погребение усопших проходит через их кремирование в печи больницы, которую мы только что осмотрели. Часть пепла праха, помещённую в стилизованную коробочку ритуально переносят в персональную нишу с дверцей в стене этой усыпальницы. На дверце устанавливается латунная табличка с эпитафией. На ней кратко описываются персональные сведения и дела ушедшего. Другую часть пепла праха переносят в специализированную лабораторию здания электронного производства, где на нём выращивают искусственные драгоценные кристаллы. Рубины для усопших мужского пола и сапфиры и изумруды – для женского пола. Через полгода после смерти кристаллический «памятник» человека закрепляется на наружной стороне дверцы его мемориального ящичка на табличке с эпитафией. Так здесь навсегда сохраняется память об ушедшем из мира живых общиннике. Теперь желающие это посмотреть и отдать должное памяти погребённых здесь могут тихо пройти через галерею. Проход в галерее сквозной, безостановочный. Обратите внимание, что сама галерея четырёхэтажная: два этажа расположены над уровнем земли, а два – ниже этого уровня. Это сделано с расчётом на далёкое будущее и в целях экономии драгоценной здесь земли. Галерея сделана сквозной, с тем чтобы в перспективе была возможность достраивать её при необходимости. Наружная и внутренняя стилизованность галереи напоминает о её назначении и говорит о скорби общины и её почитании родоначальников коммуны и их более поздних последователей. Прошу желающих пройти в галерею.