Ощущение свободы после окончания выпускных экзаменов с такой захватывающей радостной силой, как весной 1893 года, никогда, вероятно, не повторилось бы в моей жизни, если бы через 25 лет мне не пришлось испытать равносильного счастья при освобождении от большевистского ига
3
Окончившие гимназию узнавались на улицах по их сияющим физиономиям, даже если на них не было свеженьких студенческих фуражек; почти все в день выхода из гимназии закурили только для того, чтобы демонстрировать свое право курить на улице. Моя компания пировала по поводу получения аттестата зрелости где-то за городом, закончив кутеж на Жуковом острове близ Китаева
4
Кстати о моем собственном костюме: я так хотел поскорее забыть о форменной одежде, что решил приобрести себе не студенческий, а обязательно штатский костюм; с этой целью я отправился в еврейский магазин готового платья – Людмера на Крещатике, где приказчик, вероятно, убедившись в моей полной неопытности в деле мод, посоветовал мне приобрести единственную во всем магазине пиджачную пару чисто розового цвета. «Вам все в Киеве будут завидовать», – убежденно говорил он мне, и костюм был мною приобретен; такого костюма я, действительно, не только в Киеве, но и вообще нигде ни разу в жизни не встречал; я всю жизнь, до революции, берег на память жилет от этого первого моего штатского одеяния, самый же костюм утонул во время моих опытов плавания в одежде. К розовому костюму я не нашел ничего лучше, как приобрести синее пальто, желтую соломенную шляпу по названию «Здравствуйте и прощайте» (с двумя козырьками) и какой-то громадный пестрый зонтик; на глазах было водворено темно-синее пенсне, для большей солидности. Когда в яркий солнечный день я появился в таком наряде на Крещатике, большинство знакомых не отвечало на мои радостные поклоны: меня не узнавали и смотрели на меня с нескрываемым изумлением, а когда со мною встретилась моя тетка Леночка, она могла сказать только «ах», и ее добрые глаза исполнились слезами.
Но меня самого, при тогдашнем стремлении моем к протесту против всего общепринятого, костюм мой более чем удовлетворял; он был эмблемой всего моего настроения, созданного гимназическим формализмом и беспорядочностью моего миросозерцания.
Случайно отбившись в день окончания гимназии от своей компании, я провел вечер в скромном ресторанчике «Север» против оперного театра, один, за бутылкой дешевого вина. Одиночество ли, или реакция на первый бурно-радостный день свободы, но мне вдруг стало грустно; я стал сознавать, что закончена какая-то значительная часть моей жизни, что начинается нечто другое, новое и, быть может, ответственное. Я задумался над тем, как малы мои знания, и мысль о необходимости доучиваться преследовала меня, мешая отдаться непосредственному веселью. Вернулся я домой печальный и вскоре засел за учебники географии, истории и даже алгебры. Так я начал учиться… по окончании гимназии.
Что же в общем представлял я из себя на пороге университета? Довольно хорошее, по моему возрасту, знание литературы, особенно русской и Шекспира, весьма незаурядное знание оперной музыки, сильно развитое, благодаря литературе и музыке, чувство национальной гордости, скептическое отношение к современному общественному и государственному строю, вера в социалистические утопии, атеизм и сознание чувства долга по отношению к людям при одновременном стремлении ко всему экстравагантному, к какому-то «хулиганству» – вот, в общих чертах, как может быть охарактеризовано тогдашнее «я». Всем положительным я был обязан семье и внешкольным, так сказать, влияниям; всем отрицательным – влиянию, сознательному или бессознательному, современной мне системы обучения и воспитания в классических гимназиях.
Будущее мое «я» зависело при таких условиях от многих случайностей, предсказать его с уверенностью, мне кажется, было трудно.
Гимназия наша, в пределах даже выпусков моего и моего брата, дала и ряд абсолютно честных тружеников, полезных России, и несколько типов в стиле героев Максима Горького, и людей без всяких принципов и полезной общественной роли, и, наконец, такого нравственного изувера, как комиссар народного просвещения при большевистском режиме Луначарский
5
Примечания
1
Струве П. Б. Исторический смысл русской революции и национальные задачи // Вехи. Из глубины. М., 1991. С. 487.
2
Тыркова А. В. То, чего больше не будет. На путях к свободе. М., 1998. С. 240.
3
ЦГИА СПб. Ф. 14 (Санкт-Петербургский университет). Оп. 3. Д. 30769 (листы дела не нумерованы). Материалы данного дела, как и дела, упоминаемого в следующем примечании, предоставлены Д. Н. Шиловым, которому публикатор выражает за это свою признательность.
4
Формулярный список В. Ф. Романова. 20 января 1914 г. // РГИА. Ф. 391 (Переселенческое управление Министерства земледелия). Оп. 7. Д. 3008 (О службе чиновника особых поручений коллежского асессора В. Ф. Романова). Л. 118 об.
5
Бессарабский адрес-календарь на 1882 г. Кишинев, 1881. С. 121.
6
См. Приложение № 4 к настоящему изданию.
7
Татищев А. А. Земля и люди. В гуще переселенческого движения (1906–1921). М., 2001. С. 295, 307–308.
8
Слиозберг Г. Б. Дореволюционный строй России. Париж, 1933. С. 93–94, 94–95.
9
Миллер А. И. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX в.). СПб., 2000. С. 231.
10
ЦГИА СПб. Ф. 14 (Санкт-Петербургский университет). Оп. 3. Д. 30769.
11
Подробнее о нем см.: Куликов С. В. Иваницкий Борис Евгеньевич // Государственный совет Российской империи. 1906–1917. Энциклопедия. М., 2008. С. 102.
12
Гурко В. И. Черты и силуэты прошлого. Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника. М., 2000. С. 179.
13
С 7 ноября 1902 г. – Управление внутренних водных путей и шоссейных дорог МПС.
14
Телеграмма Г. В. Глинки – А. В. Кривошеину. Не позднее 30 сентября 1906 г. // РГИА. Ф. 391 (Переселенческое управление Министерства земледелия). Оп. 7. Д. 3008. Л. 2.
15
Тхоржевский И. И. Последний Петербург. Воспоминания камергера. СПб., 1999. С. 124–127.
16
Татищев А. А. Указ. соч. С. 72.
17
Журнал совещания по вопросам, касающимся колонизации Дальневосточных областей, образованного в г. Хабаровске, при участии Высочайше командированного на Дальний Восток товарища главноуправляющего землеустройством и земледелием сенатора Иваницкого. СПб., 1908.
18
Демьяненко А. Н., Дятлова Л. А. Общий замысел Амурской экспедиции 1910 г. и краткий обзор ее Трудов // Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2010. № 3 (14). С. 8.
19
Палеолог С. Н. Около власти. Очерки пережитого. М., 2004. С. 168.
20
Телеграмма Н. Л. Гондатти – А. В. Кривошеину. Февраль 1911 г. // РГИА. Ф. 391 (Переселенческое управление Министерства земледелия). Оп. 7. Д. 3008. Л. 52.
21
П. А. Столыпин – А. В. Кривошеину. 27 марта 1911 г. // РГИА. Ф. 391 (Переселенческое управление Министерства земледелия). Оп. 7. Д. 3008. Л. 54.
22
См. Приложение № 2.
23
Дубинина Н. И. Приамурский генерал-губернатор Н. Л. Гондатти. Хабаровск, 1997. С. 40.
24
Демьяненко А. Н., Дятлова Л. А. Указ. соч. С. 8.
25
См. Приложение № 1.
26
От редакции // Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2010. № 3 (14). С. 5.
27
[Гондатти Н. Л., Романов В. Ф.] Общий отчет Амурской экспедиции за 1910 год. СПб., 1911.
28
[Романов В. Ф.] Свод первоочередных мер на Дальнем Востоке. Составлено по Общему отчету Амурской экспедиции за 1910 г. СПб., 1911.
29
Демьяненко А. Н., Дятлова Л. А. Указ. соч. С. 9.
30
Нужды Николаевского района Приморской области. Отчет о командировке в Николаевский район чиновника особых поручений V класса при Переселенческом управлении В. Ф. Романова. СПб., 1911.
31
Демьяненко А. Н., Дятлова Л. А. Указ. соч. С. 21, 21–22.
32
Палеолог С. Н. Указ. соч. С. 168.