СИМБИОЗ
Евгений Вермут
© Евгений Вермут, 2021
ISBN 978-5-0053-6074-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
*
От автора
Иногда читаешь стихотворение и думаешь, о чем хотел сказать автор. Автора рядом нет, а тема в стихотворении интересная и вроде прослеживается четко, но ты, как человек разносторонний, видишь и принимаешь прочитанное по-своему. Стихи – это выражение собственных мыслей в компактной обтекаемой форме, не в пример раздутой бесформенной прозе. И если в рассказе любому человеку все ясно с самого начала, то в стихотворении каждый читатель находит что-то исключительно свое.
Однажды мне на глаза попалось свое собственное стихотворение, очень старое, из времен юности. Пробежав его глазами, я задумался. Через 40—45 лет у меня довольно сильно поменялось мировоззрение, поэтому текст я не то чтобы не воспринимал, просто то, о чем там было написано, уже потеряло для меня интерес. Более важным стало другое, ведь многое в жизни поменялось с тех пор кардинально.
Я открыл редактор и попытался в комментарии объединить написанное 40—45 лет назад с нынешним жизненным восприятием. Потом опубликовал полученное в какой-то литературной группе. Читателям мой новый «стихокомментируемый» опыт понравился. Я начал искать новые старые стихи, которые, на мой взгляд, требовали некоторого пояснения. Так получилась эта книга. Кое-что из опубликованного здесь, уже встречалось в моем последнем сборнике. Здесь комментарии и к старым стихам и к новым. Одни короткие, другие в виде небольшого рассказа-миниатюры, но все они выглядят, как продолжение темы, и, думаю, довольно гармонично. Отсюда и название книги – «Симбиоз».
Прошу к «столу»!
Было время…
Стою на балконе, курю. Вижу возле некоторых подъездов стоящую уже не первый день старую мебель, окна, двери… Обживается народ, обновляется, делает ремонт. Вспомнил самые первые годы после развала Советского Союза. В магазинах из товаров – только пыль. Во всех магазинах: и продуктовых, и хозяйственных, и мебельных. Деньги у людей еще были, но купить что-либо уже не было возможности. И если еще кое-что из продуктов нам подкидывали в магазинах, то об остальном не могло быть и речи. Наше выживание определило два основных направления дальнейшей жизни: обмен случайно купленными товарами и обстановка квартиры по принципу «сделай сам». В первом случае совершенно не обязательны были какие-то особые знания в области товароведения. Меняйся и бери или плати разницу в цене.
Во втором случае нужно было уже иметь какие-то навыки в строительных рабочих профессиях. Поскольку мебель была недоступна в магазинах по причине ее отсутствия, то компенсировать это приходилось собственными самоделками. Умельцев у нас всегда хватало, особенно среди рабочих слоев населения. В те времена практически невозможно было найти хоть какие-то доски для будущего шкафа или антресоли. Помню, как я сам не раз обходил весь свой район. А как я радовался, когда мне повезло увезти из детсада дочки пару старых детских шкафов. Там меняли мебель.
Тяжелое время. Но, не буду говорить за всех, я лично верил, что это все временно. Еще год, два, пусть пять лет и все образуется… Впрочем, я так верил и в последние годы Великой Перестройки. Мы все тогда ВЕРИЛИ. Тогда, в «перестройку», по субботам выстраивались очереди в газетные киоски за «толстушками» и обычными газетами. Мы пили новости, как водку. Мы упивались ими. Маленький, но очень яркий промежуток жизни для всех нас, дышавших воздухом того времени…
Наверное, это надвигающаяся старость. Какой-то разобранный шкаф навеял воспоминания, временами восторженные, а временами очень тяжелые…
16.06.2019г.Когда мой друг глотал одеколон…
Был у меня друг в армии. Точнее, не в армии, а в стройбате (для привередливых). Хороший был товарищ. Мы с ним подружились с первых дней службы. Так получилось, что мы и в часть ехали вместе в пересыльном вагоне из учебки в Арзамасе-3, откуда нас «выгнала» медкомиссия.
Был он родом из Карелии, из Петрозаводска. Хороший веселый парень. По паспорту Володя Левичев, но все звали его Левый, из-за фамилии. Такой же раздолбай, как и я. Стихи, правда, не писал, но в шахматы играл неплохо. Это помогло нам в будущем коротать долгие ненавистные вечера в казарме. За шахматами время проходило быстро. Откуда мы брали тему для разговоров, не знаю. Я был неразговорчивый, но он всегда мог меня разговорить. Впрочем, я сейчас пишу не об этом. Развлечений особых в части не было. Солдаты занимались кто чем. Читали, писали письма, играли в шашки-шахматы. Ходили в самоволку, но больше от скуки, чем по каким-то «сердечным» делам. Ну и за спиртным, конечно. Те, кто не пил-не курил и собирался помереть здоровым, занимались спортом – качались во дворе. Там был турник и самодельная штанга. В общем, «дело было вечером, делать было нечего».
Мы с Левым имели к спорту далекое отношение, если не считать шахматы. До сих пор не знаю, почему шахматы называют спортивной игрой. Зато в литрболе принимали самое активное участие. Я в меру, естественно. Левый на этот счет был немного не воздержан. Ладно бы, остановиться не мог несколько дней, но ему надо была всегда. В те дни я впервые в жизни увидел, как пьют одеколон. До этого на гражданке попадались только пропахшие одеколоном стаканы в автоматах с газводой, но самих «флакушников» ни разу не видел. В каждую получку мы шли в Чайную. Я брал напиток с печеньем, он – «Тройной» и пол стакана воды. Садились в уголке, он выливал в стакан содержимое флакона и выпивал. Сначала я с содроганием смотрел на него, а потом привык. У каждого свои причуды. К слову, сам я так никогда и не попробовал этот, извините, напиток.
Но одеколон одеколоном, а «солдатские» дают раз в месяц. Особо не разгуляешься. И нашел мой Вовик выход. Попал он как-то в лазарет на прием к военврачу. Он знал, что в порядочных лазаретах порядочный фельдшер всегда держит спирт. Там же, в лазарете, нет проблем и со шприцами. Что он придумал? Украл он этот спирт и шприц в придачу. Как, не знаю. Кажется, пришлось лечь для этого в лазарет. С тех пор у него очень продолжительное время не было проблем со спиртным. Он начал колоть себе в вену чистый спирт. Пять грамм, десять… Он пьянел на глазах. Спирт, попадая напрямую в кровь, вызывал максимальное опьянение. Единственный недостаток – кайф быстро проходил. Это его не смущало. Шприц-то рядом.
Много лет спустя, когда во времена «сухого закона» многие люди начали гибнуть от разных «денатуратов», в том числе, и от одеколона, я вспомнил своего армейского друга. Наверное, он не смог выжить в новых условиях. Пьющие водку, перешли на вино, пьющие вино, перешли на одеколон, последние перешли на перегнанный спирт из клея… На что перешел он, если дожил до тех дней? На наркотики? Вряд ли. Для этого нужны деньги.
2019г.Смерть – жизнь – смерть…
Умирать – плохо! Жить – хорошо! Вот… так и вертится на языке «а хорошо жить – ещё лучше». Да, я согласен, что жизнь – штука хорошая, но при некотором условии или даже условиЯХ. Но условия создают деньги, а деньжата в нашем обществе распределены крайне неравномерно. Как люди на местности. Обычно больше людей там, где отсутствует пустыня, есть вода, солнце, воздух и полезные ископаемые. Именно обитатели таких мест часто страдают обострённой тягой к чтению своих чековых книжек.
Те же, кого обстоятельства обидели, устремлены больше к познанию самих себя. В пустынях и местах, отдалённых от цивилизации, имеется тенденция к философскому образу жизни. Там, куда ни плюнь, попадёшь в философа или одинокого старца, нашедшего смысл своей никчемной жизни, и потому скрывающегося от страждущих выведать это лёгким путем.