– Держи и свети вперед, только крепко держи, не урони! – сказал Сергей, вставил телефон в руку Лены как в автомобильный держатель, сам покрепче сжал ей пальцы и покатил каталку со всей скоростью, на которую только была способна эта ржавая кровать. Конечно, он был уверен, что и в полной темноте смог бы вытащить свою любимую из этого жуткого роддома, но свет фонарика на смартфоне вселял какую-то уверенность, что ли, да и к тому же исключал риск врезаться во что-нибудь в коридорах поликлиники. А врезаться было во что. То там, то тут в коридоре, где он нашел жену, и в коридоре, ведущем к регистратуре, встречались препятствия. Сначала ему пришлось лавировать между брошенными инвалидными колясками, старыми, как сама поликлиника. Как он их не заметил по пути сюда? Затем возле дверей, ведущих в центральный коридор, чуть было не зацепил груду костылей, стоящих у подоконника. Чтобы выехать в центральный коридор, пришлось остановить каталку, забежать вперед нее и открыть старые двери, ведь они открывались только внутрь. Вернувшись обратно, Сергей схватился за резиновые ручки и толкнул каталку, не едет, уперлась во что-то.
Откуда-то сверху доносились крики о помощи, плакали новорожденные, слышался грохот, топот нескольких десятков ног и, конечно же, треск горящего дерева, который с каждой секундой только усиливался.
Сергею казалось, что они уже час или полтора пытаются выбраться из этого ада, хотя понимал, что прошло от силы минуты две-три.
Парень откатил каталку на пару сантиметров и снова попытался проехать в дверной проем. Каталка проехала ровно два сантиметра и снова встала, упершись в невидимую преграду. Сергей снова обежал вокруг транспорта жены, по пути выхватив у нее телефон. Осветив пол перед каталкой, он не сдержался и выругался в слух:
– Ё мое! Какой дебил придумал тут порог поставить? Какой дебил?…
– Сережа, поехали! – вернула его к первостепенной задаче жена.
Сергей вернул жене телефон, снова схватился за ручки, сделал пару шагов назад.
– Потерпи, малышка, сейчас будет трясти! – сказал он, в надежде, что проезд через порог не причинит его жене сильной боли.
– По хрену, Сергуня! Валим отсюда – крикнула Елена. Присутствие мужа и фонарика, видимо, тоже придало ей чувство уверенности, страх прошел, осталось только лишь сильное желание поскорее убраться отсюда, сесть в машину и уехать как можно дальше. В Туринск, в нормальный роддом, туда, где есть свет. А почему не в Тюмень? Елена уже хотела было спросить мужа об этом, как вдруг каталку тряхнуло, опухшая нога подпрыгнула и ударилась о железную каталку. Елена застонала от боли.
– Терпи, милая, – сказал ей муж и со всей силы толкнул каталку вперед. Железная кровать подпрыгнула второй раз. «Все, препятствие было пройдено, теперь только вперед!» – подумал Сергей, поворачивая кровать влево, в центральный коридор. От того места, где они находились, до регистратуры было метров двадцать, на стойке уже горела свеча или это была какая-то лампа, свет был настолько тусклый, что видно было лишь силуэты двигающихся взад-вперед фигур.
Сергей толкнул каталку, пытаясь повернуть ее, но эта ржавая телега, похоже, могла ехать только прямо! Пришлось опять бежать вперед, поднимать передний край телеги (по другому ее не назвать), тащить его и ставить по центру коридора, потом возвращаться обратно и центровать заднюю часть.
Наконец-то они добрались до регистратуры. За стойкой, нервно тыкая пальцы в отверстия с цифрами для набора номера на диске телефона, вовсю, не стесняясь, материлась бабка. Рядом с телефоном горела толстая подарочная свеча. В роддоме не оказалось даже дежурного фонаря! Пламя свечки мерцало, иногда почти затухало от движения воздуха, вокруг суетились работники роддома. Картина была жутковатая. С противоположного конца коридора, откуда вышла Зинаида Егоровна, когда они только приехали, выбегали с криком роженицы и скрывались в темноте запасного выхода. Плакали новорожденные, плакали юные мамаши, все были очень напуганы, но, как ни странно, не было ощущения паники. Сергей развернул каталку с лежавшей на ней женой по направлению к главному выходу – слава Богу, сюда пока никто не бежал!
– Где Зинаида? – спросил парень у регистраторши. Во рту пересохло настолько, что на отчество у него просто не хватило возможности.
– Здесь я! – вдруг откуда-то сзади возникла странная бабуся со шприцем в руке. Сергей протянул руку, но бабка повернулась в сторону каталки и вложила шприц в руку Лены.
– Если терпеть не сможешь, коли в ногу, прям в опухшее место. Если чувствуешь, что рожаешь по пути, останавливайтесь и рожайте в машине, ну или деревню найдите ближайшую…
Остальное Сергей не расслышал, так как бабка склонилась над ухом Елены и давала указания по экстремальным родам уже ей.
– Делай все так, как скажет жена! – сказала она строгим голосом, повернувшись к таксисту. – Да за головку не тяни, за плечики, если что… – добавила вдруг Зинаида Егоровна и толкнула Сергея в плечо. Расценив этот толчок как призыв к действию, Сергей покатил коляску к центральному выходу. Толкнув передними ручками двери выхода, Сергей с Еленой очутились на узеньком крылечке.
– Ступеньки там! – Прокричала жена, когда передние колеса ржавой железной кровати провалились вниз. На улице хлестал ливень, сверкали молнии. Похоже, что свет отключился во всем городе: мрак окутал улицу. Сергей еле успел остановить каталку, Лена крепко вцепилась в края кровати, чтобы не улететь вниз. Мужчина откатил каталку на шаг назад, упершись при этом в двери роддома.
– Чуть не убил жену! – сквозь боль процедила Лена, попытавшись пошутить.
– Причем с ребенком! – мгновенно отреагировал Сергей, и они оба громко рассмеялись. Смех этот был истерический какой-то, наверное, вызван шоком от происходящего. Со стороны, наверное, так вообще эта картина выглядела дико. Впереди было девять или десять ступеней и ни одного намека на пандус. Лена поняла, что дальше нужно идти пешком, села на кровать и уже попыталась слезть, как Сергей вдруг подхватил ее на руки и поспешил вниз к машине. Сегодня Лена была легкой, как перышко, хотя и в обычные дни весила не больше 50 килограмм.
Посадив жену на заднее сидение, Сергей обежал вокруг машины, рывком открыл водительскую дверь и с размаху плюхнулся в сидение.
Он уже был весь мокрый, впрочем, как и жена, хотя от крыльца до их «Тойоты» было не более трех-четырех метров. Поливало с неба, будь здоров!
– В Туринск едем, – то ли жене, то ли сам себе сказал Сергей и завел мотор.
– Почему не в Тюмень? – спросила Лена.
– До Туринска быстрее! – он уже разглядывал в навигаторе маршрут, – там с кольца сразу налево, на Гагарина, потом по Социалистической, мы как-то там были, помнишь Центральную больницу там? А в Тюмени пока найдем, ты уж точно в машине родишь!
– Ладно, поехали в Туринск.
Развернувшись на пятачке у крыльца, Сергей рванул на асфальтовую дорогу улицы 9 Мая, на перекрестке с улицей Кирова свернул налево и быстро набрал скорость. Светофоры не работали, площадь, оставшаяся позади, обычно освещалась фонарями, но сейчас вместо нее, будто черная дыра, зияла непроглядная чернота.
– Слишком быстро, – простонала Лена, – в ногу отдает на кочках!
– Потерпи, родная! – молящим голосом попросил ее мужчина, хотя и сбавил немного – сейчас на трассу выедем, там хорошая дорога.
– Только в такой ливень не видно ничего, поэтому нет смысла быстро гнать!
– Согласен, видно только когда молния сверкает, а так метров на десять только вперед вижу.
– Вот-вот, не хватало нам еще для полного счастья куда-нибудь впаяться! – строго предупредила его жена и тут же заорала от боли: очередные схватки настигли ее как раз в конце предложения. Сергей от неожиданного громкого крика даже подпрыгнул.