Егор от такой информации растерялся. Он даже в мыслях не мог себе представить, что его спишут. Алексеев удивлённо взглянул на девушку и возмущённо произнёс:
– Я с таким раскладом не согласен. После войны, да, я буду любить девчат под гармошку, но не сейчас.
– Это Вы комиссии рассказывайте, а не мне.
Егор подмигнул сестричке в белом халатике.
– У меня есть идея, наклонись поближе.
Девушка своим дыханием обдала раненого. Алексеев тихо прошептал:
– Ты мне помоги побыстрее встать на ноги. Я при виде тебя наливаюсь силой. Приходи почаще, а потом мы под гармонь споём песню о любви.
Девушка хихикнула.
– Гармонист есть гармонист. Но ради Вашего выздоровления, я уделю вам повышенное внимание, – медсестра ловко всадила иголку в мягкое место Егору и перешла к другому раненому.
Алексеев смотрел ей вслед и улыбался, но потом погрустнел, вспомнив своё предыдущее ранение. Тогда их отряд уходил от карателей. Он с группой товарищей прикрывал отход, вступая в бой с фашистами. Когда, казалось бы, уже оторвались от немцев, какая-то шальная пуля попала ему в бок, повредив печень. Сначала его доставили в дивизионный госпиталь, а долечивали уже в армейском. И вот теперь ему грозило полное списание. Мысли Егора оборвала медсестра, которая проходя мимо, подмигнула ему.
– Наливайся силами, потом споём.
От этих слов молодой парень приподнялся на кровати и почувствовал, как по крови, к его ране, стремительно понеслось какое-то чудодейственное лекарство, которое, достигнув места, где кусок осколка сделал рваную дырку, затянуло её приятной снимающей боль молодой кожей. Егор не удержался и крикнул уходящей сестричке:
– Рая, я сегодня хочу сыграть на гармони для тебя и всех раненых.
– Я поговорю с врачом, – кивнула Раечка и исчезла за дверями.
Алексеев снова лёг на кровать и подумал: женщина с её взглядом, волнующей походкой и нежными словами – лучшее лекарство для раненых. А в отряде лучшим лекарством для подъёма настроения товарищей являлась его гармонь. Всегда в свободную минуту он брал инструмент и начинал тихо играть и петь военные и довоенные песни. На звук гармони подтягивались отдыхающие после заданий и операций бойцы, которые слушая прекрасные песни, восстанавливали силы для новых походов по тылам врага.
Егор нащупал свою пробоину и, не почувствовав ноющей боли, осторожно встал с кровати. Снова потрогал рану и прислушался: рана не отозвалась. Егор улыбнулся и вышел в коридор, в котором тоже стояли кровати. Возле одной из них он увидел Раю и помахал ей рукой. Девушка тоже замахала руками, но, возмущённо, давая знать, что ему немедленно надо вернуться в палату и лечь в кровать. Алексеев улыбнулся и покорно поковылял назад.
После завтрака начался обход. Когда очередь дошла до Алексеева, немолодая женщина врач строго посмотрела на партизана и произнесла:
– Ваша рана начала только затягиваться, а вы уже готовы в пляс пуститься. Так дело не пойдёт. Наша задача – побыстрее вернуть вас в строй, а вы своими действиями препятствуете этому, нарушая постельный режим.
Егор, как мальчишка, покраснел и виновато опустил глаза. Врач осмотрела рану и покачала головой.
– Всё ясно. Для ваших лесных походов вы вряд ли подойдёте, но дня через два я вам разрешу выступить перед ранеными госпиталя.
Аудитория, расслабившись после этой песни, взорвалась бурными аплодисментами. Егор воспрянул духом и снова запел:
Егор допел песню и почувствовал, как рана на груди снова заныла, а на лице выступил холодный пот. Но бурные аплодисменты и овации зрителей заставили Алексеева забыть о боли, и он снова запел, но не так сильно, как прежде, растягивая гармонь.
Валенки да валенки,
Ой, да не подшиты стареньки
Лечащий врач Егора, видя состояние пациента, подошла к нему и обратилась к аудитории:
– Дорогие друзья, давайте ещё раз поблагодарим боевого и мужественного разведчика за то, что он, превозмогая боль, доставил нам огромную радость своим выступлением. К сожалению, я вынуждена прекратить концерт. Товарищ Алексеев нам нужен живой и, я уверена, он скоро ещё не раз перед нами выступит. Всем спасибо.
В зале раздались аплодисменты. Егор взял под мышку гармонь, поклонился и ушёл в свою палату. Лёжа в кровати, после осмотра раны врачом, Егор подумал: искусство, как и женщина, тоже великая сила, которая поднимает дух бойцов и веру их в победу и в то, что они не зря страдают от ран и погибают, защищая свою землю, свою Родину.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Рана Егора затянулась, и разведчик с волнением и напряжением ждал приглашение на врачебную комиссию. Чтобы скоротать время, он играл на гармони перед ранеными и регулярно слушал сводки Совинформбюро. Однажды к Алексееву в палату заглянула Рая.
– Возможно, сегодня тебя вызовут на комиссию, – произнесла девушка и добавила, – а пока сходи, послушай сводку.
Через некоторое время Егор слушал величественный голос диктора, который звучал на весь мир, извещая:
«В течение 4 октября в Югославии западнее города Врашац наши войска овладели городами и железнодорожными станциями Алибунар, Владимировац, населёнными пунктами и железнодорожными станциями Дебельяча, Црепая, Банатско Кралевичево, Банатоко-Ново Село.
Юго-западнее румынского города Турну-Северин наши войска с боями продвигались вперёд и овладели на территории Югославии населёнными пунктами Штубик, Ясеница, Топла, Оштрели, Бор, Брестовац, Николичево, Звездан, Велик Извор, Грляне, Вратарница и железнодорожными станциями Брестовац, Вратарниуа.
На других участках фронта – поиски разведчиков. В ряде пунктов шли бои местного значения.
За 3 октября в воздушных боях сбито пять самолётов противника.
На территории Югославии западнее города Врашац наши войска продолжали наступление. Части Н-ского соединения овладели городами и железнодорожными станциями Алибунар и Владимировац. Развивая успех, наши пехотинцы стремительно продвинулись вперёд и овладели населённым пунктом Банатско Кралевичево, расположенным в 24 километрах к северо-востоку от города Белград. Взято в плен 350 немецких солдат и офицеров. На станции Петровград захвачено у немцев свыше 200 вагонов с различными военными грузами.
Юго-западнее румынского города Турну-Северин противник, опираясь на выгодные для обороны рубежи, оказывал упорное сопротивление. Сегодня наши войска западнее города Неготин соединились с частями Народно-освободительной армии Югославии. Действуя совместно и согласованно, советские и югославские бойцы окружили и разгромили немецкий гарнизон в одном крупном населенном пункте на реке Дунай. На других участках наши войска, с боями продвигаясь вперёд по горным дорогам, долинам и ущельям, заняли несколько населённых пунктов. За день боев уничтожено до 1.000 немецких солдат и офицеров. Захвачено у противника 12 орудий, склады с боеприпасами и продовольствием, два склада с бензином, четыре баржи с техническим маслом и другие трофеи.
Население Югославии оказывает всемерную помощь нашим наступающим войскам. В одном районе немцы, отступая, взорвали мост через бурную горную речку. Крестьяне по собственной инициативе вооружились топорами, лопатами, пилами и стали наводить переправу. Работая в холодной воде, они за три часа построили мост. В другом районе немцы обстреляли пулеметно-миномётным огнём роту лейтенанта Клокова. Наши бойцы вынуждены были залечь. В это время группа югославских партизан подобралась к гитлеровцам с тыла и забросала их гранатами. Рота лейтенанта Клокова перешла в атаку и в рукопашном бою разгромила немцев.