– Но сегодня ты все выиграл, хотя я не была в поле твоего зрения, – девушка снова очаровательно улыбнулась.
– Странно, но я душой чувствовал твоё присутствие в зале и, как вижу, душа моя не ошиблась, – Ледин повесил спортивную сумку на плечо и вопросительно посмотрел на девушку, – поскольку инициатором нашей встречи являешься ты, то и от тебя должно поступить предложение о планах на вечер.
– Сегодня можно просто погулять по городу, – Галя усмехнулась и взяла парня под руку.
– Согласен, – Коля тоже усмехнулся, – после некоторых событий мне хочется больше двигаться.
– Интересно, а какие уж события произошли у тебя за три последних дня? – девушка, скрывая загадочную улыбку, увлекла парня вперёд к тускло освещённому тротуару.
– Немного прикоснулся к другой жизни. Мне следовало её познать, чтобы знать, куда следует и куда не следует совать голову. Как-нибудь я тебе об этом расскажу.
– Надеюсь, это было не опасно для жизни!?
– Пустяки, но интересные, – Коля усмехнулся, – а где твой брат? Или его надо на аркане в секцию затягивать?
– Так оно и есть.
– Если познакомишь, я попробую его убедить.
– Когда-нибудь предоставлю тебе такую возможность, – девушка смущённо улыбнулась, – он намного младше меня и этой весной уходит в армию.
– Ты это так сказала, как будто старуха. А я думаю, тебе лет двадцать.
– Двадцать два. Я недавно закончила высшее учебное заведение и по распределению попала в паспортный стол, говоря простым языком.
– Насколько я осведомлён, паспортный стол является подразделением милиции, – в глазах Коли мелькнуло удивление.
– Ты прав, но я далека от реальных функций милиции. Моё дело – паспорта и работа с другими документами граждан.
– Странно и удивительно, – парень покачал головой, – цепочка случайностей привела нас к знакомству, а может, это какая-то закономерность или это кем-то спланировано.
– Небесами, – девушка подняла голову кверху.
– Я это и имел в виду, – Коля хмыкнул, – хотя и без странного Шурика не обошлось. Но не будем о странностях, я сам попал в странную ситуацию.
– Давай не будем о странностях. Их и так много случилось в нашей жизни, в нашем обществе и в когда-то великой стране. Мы – молодые, живём в молодом государстве и должны мыслить по-новому.
– Подчиняюсь, товарищ командир, – Коля вытянулся по стойке «смирно».
– Я ещё не определила свой статус по отношению к тебе.
– А я уже определился с началом и хочу называть тебя своей девушкой.
– Однако шустрое начало, шустрый самбист, – Галя прижалась к мускулистому телу парня, – в основе такого статуса должны лежать взаимные чувства и в первую очередь взаимная любовь. Но сегодня рано об этом говорить и уже поздно. Мне пора домой. Проводишь до остановки?
– А Шурик на нашем пути не возникнет? – усмехнулся Коля.
– Не возникнет, и мы же договорились о странностях не говорить.
– Извините, пожалуйста. Больше такого не повторится. Завтра я буду другим.
– Ты мне назначаешь свидание?
– Да, и это будет моё первое свидание с настоящей моей девушкой.
– Хм, учитывая некоторые обстоятельства, о которых, возможно, я когда-нибудь тебе расскажу, я попробую побыть в роли таковой.
6
В это время Виктор Ударов, находясь в Минске в комнате общежития, страдал по Свете, страдал оттого, что не может говорить ей слова любви, страдал от отсутствия вариантов возвращения девушки в свои объятия, страдал от невозможности найти подходы к этой девушке, страдал от боязни вообще подойти к любимому человеку. Виктор считал, что он предал Свету уже тем, что после окончания сессии, не дождавшись её, пошёл с Таловыми в гости к их другу, где произошёл несчастный случай с Таней, в котором есть и его вина. Но с этими страданиями надо заканчивать. Парень, засыпая, принял решение сначала попасться на глаза Свете и посмотреть на её реакцию.
На следующий день после занятий Виктор приехал к университету и стал слоняться возле его главного входа, поджидая источник страдания. Вскоре искрящийся хрустальный родничок появился в группе подруг и одарил Виктора косым ярким лучиком надежды. Парень решительно преградил путь девушке и горячо произнёс:
– Я весь исстрадался, испереживался, исхудал, и если ты меня не простишь, то я ещё и высохну.
Подруги Светы захихикали, а сам источник страданий с печальной улыбкой на устах покачала головой и сказала:
– Оказывается, ты не только обманщик, но ещё и шантажист. К сведению я не страдала, а умирала от твоего исчезновения. И хотелось бы посмотреть в твои глаза и спросить, где находится то место, откуда нельзя было ни позвонить, ни написать весточку?
– Я находился при смерти. Врачи никак не могли поставить правильный диагноз, – Виктор смело посмотрел в глаза девушки, – поэтому я не хотел огорчать близких, в том числе и тебя, потому и молчал.
– Правда так и прёт из тебя, но я удовлетворена ответом, – Света одобрительно улыбнулась, – учитывая некоторые обстоятельства, так уж и быть, прощаю. Но обещай: захочешь исчезнуть, сообщи как нормальный человек. Не усугубляй положение.
– Обещаю больше не исчезать, – Ударов склонил голову и приложил руку к груди.
– Такого обещания я от тебя не требовала, но коль пообещал, принимаю.
– Этот самый счастливый момент в моей жизни надо отметить хотя бы мороженым, – во взгляде парня была надежда на что-то большее.
– Ладно уж, пойдём ко мне, – Света смущённо улыбнулась, – подруги часик погуляют по городу, а потом мы устроим для себя и для них праздничный ужин.
7
Сложный, шокирующий, пугающий для людей и молодого государства Республики Беларусь 1992 год ушёл в историю, породив разные синдромы, мнения и последствия, а также банды рэкетиров, мошенников, воров. Но всё продолжало куда-то двигаться. Людей питала надежда, а тот, кто постигал прекрасное чувство Любовь, трудностей бытия почти не замечал. Возможность и способность любить уже были для человека счастьем. Независимое государство тоже, преодолевая преграды, двигалось вперёд, и в 1993 году тучи на горизонте стали рассеиваться. В апреле Александр Лукашенко, который не состоял ни в какой партии и ранее не занимал должности в высших эшелонах власти, возглавил временную комиссию Верховного Совета по борьбе с коррупцией. Этот политик всё больше становился популярным в народе, считавшем его своим защитником и непримиримым борцом с коррумпированной властью. Лукашенко на пике популярности всё чаще критиковал власть. И однажды он «взорвал бомбу». Миллионы белорусов 14 декабря 1993 года с замиранием сердца слушали его доклад во время парламентской сессии, в котором он обвинил в причастности к незаконной деятельности почти всех высокопоставленных лиц государства, в том числе Шушкевича и Кебича. Эмоциональный доклад начинался словами:
«Пожалуй, впервые за время работы в нынешнем Верховном Совете приходится мне подниматься на эту высокую трибуну с такой противоречивой гаммой мыслей, чувств и эмоций. С такой опустошенностью в душе от творящегося беспредела, с тревогой за судьбу государства и его граждан. Основное чувство, которое я испытываю, как, полагаю, и абсолютное большинство соотечественников: мы все становимся заложниками какой-то чудовищной, безнравственной и беспринципной системы манипулирования и обмана людей…»
И люди поверили Лукашенко, который позже в предвыборной программе обещал народу уничтожить мафию, победить нищету, восстановить связи с Россией и другими бывшими республиками Советского Союза.
Доклад Лукашенко 14 декабря во вторник, затаив дыхание, слушала и Светлана Ледина. Каждое слово политика в её душе отзывалось усиливающейся верой в ближайшее светлое будущее.
Вечером этого же дня возле дворца спорта девушка встретилась с Виктором. Молодые люди обнялись, поцеловались. Света, отстранившись от парня, произнесла: