Рутов нежно взял под руку Таню.
– Пойдём, дорогая, я тебе покажу Моню, и у неё надо почистить навоз. Я тебе дам сапоги, вилы и вперёд.
– Ты это серьёзно?
Сергей усмехнулся.
– Серьёзнее быть не может.
Девушка округлила глазки.
– А если вдруг я стану твоей женой, ты что, будешь заставлять меня этим заниматься, а потом с навозным запахом любить?
– Не без этого, но с использованием французских духов.
– И знаешь, кто ты после этого?
– Лучше не говори.
– Нет, скажу. Ты настоящий извращенец.
– Это для меня комплимент, спасибо.
– Вот как с тобой разговаривать, а тем более строить совместное будущее?
– Ладно, пошли просто на экскурсию. Вон та, у изгороди, великанша, которая весит все двести пятьдесят килограммов, и есть Монька. Два раза в год она приносит больше десяти поросят. А вот и вилы, – Сергей выставил вперёд губы, – странно, что они здесь делают? Наверное, тебя дожидаются, – парень вытянул их из навозной кучи и протянул Тане. – подержи хоть для экзотики.
Девушка скривила своё красивое личико, брезгливо взяла в руки ненавистный инструмент, а потом с силой вонзила его в землю.
– Ну вот, будет о чём вспомнить, – Сергей ущипнул девушку за мягкое место.
Таня, взвизгнула.
– Руки прочь от профессорши! С сегодняшнего дня прикасаться ко мне будешь только с моего разрешения.
– Есть предложение тонкости прикосновений обсудить в моей спальне.
– С тобой серьёзно невозможно разговаривать. Ладно, посмотрю на твоё поведение и приму решение в конце вечеринки.
– Кстати, банкет проводится под лозунгом «Да здравствует доброта, отзывчивость, здоровый образ жизни и здоровый, упорядоченный секс!»
– Кто-кто, а я уж точно подхожу под этот лозунг.
– Подтверждаю, и об этом я расскажу всем гостям.
– Может, ты расскажешь им и про то, как я веду себя в постели?
– Про это умолчу. Хотя мне сделать будет очень трудно, ведь ты в постели очаровательна, великолепна, подобна морской волне в шторм. Особенно мне нравится, когда ты…
– Так, дорогой, достаточно. Давай продолжим экскурсию в твоей спальне. Это всё же лучше, чем смотреть на хлев с твоими подопечными.
В спальне Таня вдруг сказала:
– Я хочу отомстить твоим свиньям, поэтому сексом будем заниматься возле окна, глядя на них.
– Интересное предложение, в таком случае вперёд.
Сергей открыл пластиковое окно, и в комнату сразу же влетели звуки прекрасной симфонии и звуки хорового хрюканья мангалиц, гуляющих в загоне. Парень обнял девушку и, целуя, быстро снял с неё всю одежду. Таня повернулась спиной к Сергею, наклонилась, упёрлась рукам в подоконник и… на море разыгрался шторм. Девушка качалась на волнах блаженства, смотрела на хрюшек и, смеясь, приговаривала:
– Вот вам, вот вам.
А мангалицы, как будто услышав девушку, вдруг замерли и уставили свои поросячьи глазки на обнажённую фигуру, мелькающую в окне. Вскоре шторм утих, и Таня, одевшись, сказала:
– Я довольна. Я отомстила своим соперницам.
– Дорогая, ты собой принцесс затмеваешь, а тут какое-то свинство.
– Из-за этих, мягко говоря, животных ты мне мало внимания уделяешь.
– Извини, но мне кажется, что это ты носа не кажешь из своей науки. И давай не будем сегодня выяснять, кто больше занят.
Через некоторое время Таня осталась в доме помогать женщинам в приготовлении закусок, а Сергей отправился к Виктору на запах шашлыков.
Около двенадцати часов Рутов открыл четыре бутылки с сухим красным и белым вином и вместе с пластиковыми стаканчиками поставил в беседке. Гости не заставили себя долго ждать. В первом часу дня приехали микроавтобус и две легковые машины, из которых вывалила толпа молодых людей. Сергей, персонально приветствуя каждого гостя, отправлял того в беседку за снятием напряжения. Вскоре над территорией фермы звучали не только музыка и хрюканье мангалиц и «вьетнамцев», но и человеческий смех.
Ровно в час Рутов ударил специальным молотком по колоколу, висевшем на столбе, приглашая всех гостей в беседку, где был накрыт подковообразный стол. Когда все расселись, Сергей, подняв стаканчик с вином, сказал:
– Дорогие друзья, прежде всего, всем спасибо, что не побоялись пропитаться запахом фермы и приехали сюда. Хотя, как вы могли убедиться, мои мангалицы пахнут французскими духами и слушают симфоническую музыку. Я пригласил вас в деревню, чтобы вытянуть вас из городской суеты, где люди перестают замечать друг друга, где их души черствеют всё больше и больше, и чтобы вы, находясь здесь, в атмосфере единения природы и человека, подарили друг другу улыбки, теплоту своих сердец, рассказали о своих проблемах и нашли бы отклик в душах своих друзей. И давайте договоримся, с сегодняшнего дня совершать только добрые поступки, не помышляя о злобе, зависти и подлости, в тоже время ведя с этими людскими пороками непримиримую борьбу. Тех, кто за это предложение, прошу выпить, – Сергей окинул взглядом друзей. – Проголосовали все единогласно, теперь можете закусить.
Через некоторое время Дима Сидорский, сидящий с левой стороны Рутова, улыбнулся и спросил:
– А это правда, Сергей, что ты для своего хрюкающего хозяйства из Франции привёз духи?
Рутов усмехнулся.
– Хотите верьте, хотите нет, можете проверить.
– Сегодня вряд ли удастся проверить. Запахи шашлыков, вина, благоухание наших очаровательных дам перебивают все твои местные ароматы, – Дима посмотрел на Таню. – А не пора ли тебе, дружище, хозяйку для такого хозяйства завести?
Сергей поглядел на Таню, сидящую справа от себя.
– Примеряю тут одну девушку, вот сегодня она вилы научилась держать в руках.
– Ну, ты, друг, даешь! Такое прекрасное создание надо на руках носить, а ты – вилы в руки.
Таня, задорно посмотрев на обоих парней, воскликнула:
– Коль сегодня объявлен день доброты, любви, то объявляю конкурс: кто из вас сделает мне больше комплиментов, за того и выйду замуж.
Сергей понарошку заплакал.
– Я проиграю, потому что говорить комплиментов не могу, а вот приласкать, пригреть на груди – это мне по силам.
Таня дёрнула носиком.
– Ну, дорогой, тогда тебе грозит заниматься этим со своим свинством в одиночестве всю жизнь.
– Значит, такова моя судьба. Но, тем не менее, давайте, друзья, выпьем за самых очаровательных и загадочных созданий природы, которые даже прекраснее моих хрюшек, за женщин и за тебя, Таня, необыкновенную девушку, которой я, быть может, не достоин.
Мужчины выпили стоя.
Потом было много других тостов о дружбе, о жизни. Застолье чередовалось с перерывами. К услугам гостей для их уединения были открыты двери сеновала с укромными местами и бани с двумя комнатами. Рутов симфоническую музыку заменил на медленную, танцевальную. В разгар танцев Сергей сказал Тане и подошедшему Диме:
– Пойду подготовлю лошадь и седло, может быть, кто-то захочет покататься верхом на Фроське. А вы не скучайте, потанцуйте.
Рутов, прежде чем заняться лошадью, решил заглянуть в дом и взять фотоаппарат для доведения своего коварного замысла до конца, запечатлев ухаживания друга за Таней. Когда Сергей поднимался по ступенькам на второй этаж в спальню, оттуда вдруг вышла Люба – дочь главного бухгалтера. Девушка покраснела и сказала:
– Извини, Сергей, я… я хотела показать Коле вид из окна на ферму. Ну и, чтобы веселей было, иду за вином.
В это время из комнаты вышел рослый, плотного телосложения парень, который протянул руку Рутову.
– Я Коля. Работаю в соседней деревне у Брасова и Рысова ветврачом. И извините, что без разрешения сюда зашли.
– Ничего страшного. Дом и вся территория хозяйства в вашем распоряжении, если, конечно, не собираетесь их взрывать.
– Спасибо, Сергей, – Люба взяла Николая под руку и быстро потащила того вниз.
Рутов зашёл в спальню, взял с книжной полки камеру и, уже уходя, заметил, что дверки шкафа для одежды немного приоткрыты. «Странно, – подумал Сергей, – когда он уходил с Таней отсюда, они были плотно закрыты. Наверное, кто-то ради любопытства просто проверил его гардероб. Рутов, не придав этому большого значения, вернулся к танцующим и сделал несколько снимков, неопровержимо доказывающих тайные замыслы Тани и Димы, и только после этого занялся лошадиными делами. Когда Сергей вновь вернулся к Тане, девушка сказала: