– У меня всё просто – работа, учёба, мысли о тебе. Мне приснилась берёзовая роща, и я тебя в ней искала и вроде бы как нашла.
– А я вспоминал наши прогулки среди берёзок и наши поцелуи.
– Дай Бог, чтобы это вновь вернулось в нашу жизнь. Сергей что-то узнал важное, но он проинформирует тебя об этом через адвоката.
– Кстати, пусть он найдёт парня убитой девушки и поговорит с ним. А вдруг всплывут какие-нибудь важные для дела детали.
– Хорошо, передам. А тебе лёгкая небритость даже к лицу, – Люда с любовью посмотрела в глаза Виктора и замолчала.
В этот момент их души слились в одно целое. Они долго так сидели молча, в мыслях объясняясь друг другу в любви, и лишь слова охранника «Время для свидания закончилось» вернули их в действительность.
Виктор встал, улыбнулся Люде и вышел, не оборачиваясь. В камере Никитин подумал: если бы у него не было Люды, вряд ли он так стойко переносил бы свалившуюся на него беду.
За окном было уже темно. Виктор взял чистый лист бумаги, ручку и стал писать письмо родителям.
19
Сергей после встречи с Таней в одночасье стал другим человеком. Из Тропника он превратился в солидного парня Тропникова Сергея Павловича. Вся молодецкая дурь из головы улетучилась, как будто там её и не было. Начиная с вечера пятницы и почти все выходные, он провёл в обществе очаровательной девушки, которая снисходительно позволяла дотрагиваться до кончика своей волнующей косы. Но стоило ему проявить какую-либо несанкционированную вольность, как получал этим же кончиком по носу. От этого Сергей был на седьмом небе от счастья. Теперь он понимал до конца влюблённую душу Виктора, но думал: любовь любовью, а друга надо спасать.
В понедельник вечером Тропников поговорил по телефону с Людой и, узнав от неё о просьбе Виктора пообщаться с парнем убитой девушки, прикинул план действий на завтра и пораньше отправился спать.
На следующий день Сергей, как всегда, быстро разобравшись с базовскими делами, приехал на одну из строек, где работал интересующий его парень. Тот как раз в это время закончил делать кладку на одной из стен строящегося дома и спустился вниз с третьего этажа. Тропников подошёл к нему и сказал:
– Привет! Я Сергей, а ты Коля?
– Да, я Коля. У тебя ко мне какие-то вопросы?
– Прежде всего, прими мои соболезнования по поводу гибели твоей девушки.
Парень плотного телосложения с мощными руками опустил голову.
– Спасибо. Не могу себе простить, что тогда на ровном месте поругался с ней. Она в очередной раз мне сказала, что вступит со мной в интимную связь только после того, как станет моей женой, а я возьми и ляпни, что в таком случае мне придётся завести себе любовницу. Она психанула и села в ту роковую машину.
– А как долго ты с ней встречался?
– Почти год. А почему ты этим интересуешься?
– Да у меня подружка подъезжала на таком же «Москвиче», и двое парней из него её пытались изнасиловать.
– Ясно, так, может быть, и мою Риту убили двое, а попался один.
– Может быть. Я лично хочу разобраться в этом, найти негодяев и наказать их.
– Тогда удачи. Если что, ты знаешь, где меня найти. А моя Рита, оказывается, была девственницей. Дурак я, дурак!
Сергей ехал в своей «копейке» и думал: Николай оказался хорошим и простым парнем. Может быть, надо было ему всю правду рассказать? Конечно, он сделает это обязательно, но в другой раз. Из разговора Тропников получил важную информацию. Оказывается, у Риты на момент её смерти были, как говорят в обиходе, месячные. Возможно, пятно крови на сиденье в машине Виктора и возникло от этого процесса. Сергей после этой догадки прямым ходом поехал в адвокатскую контору и встретившись там с Александром Дмитриевичем, проинформировал того о своём расследовании, рассказав и о Тане, которая, возможно, напишет заявление в милицию по факту её изнасилования. Защитник Виктора пообещал, что обратит внимание следователя на эту информацию. Но главным вопросом в деле, по мнению, как Сергея, так и адвоката, оставалась необходимость найти другую машину и тех, кто находился в ней в тот злополучный вечер.
Тропников, возвращаясь на базу, мысленно подводил итог тому, что уже сделано. А сделано немало. Прежде всего, подтверждено рассказом Тани, что другая машина красного цвета не выдумка Виктора, а существует на самом деле, как и есть два подонка, которые находились в ней и которым приблизительно лет по тридцать. В соседней области установлен владелец «Москвича», сын которого где-то катается на нём до сих пор, возможно, с приятелем. Происхождение пятна крови можно объяснить неосторожностью самой потерпевшей в связи с месячными. Кроме этого, можно использовать в пользу Виктора тот факт, что его отпечатков пальцев на ноже нет, а вот кровь убитой как будто специально оставлена на лезвии. Смерть потерпевшей наступила в период с одиннадцати тридцати до часа ночи. Виктор вернулся домой в двенадцать, что подтверждается показаниями вахтёра. С окраины города до общежития за полчаса доехать проблематично. Что ещё? Со слов Тани, в той машине она видела под ногами огнетушитель красного цвета, которым её потом ударил в живот один из насильников. Вот, пожалуй, и всё, что на сегодня ему известно по делу, чтобы использовать для защиты друга.
Сергей, вернувшись на базу, активно закончил свой рабочий день, успел даже покрутиться в кабинете начальника, один вид которого говорил, что тот директор базы. Тропников в очередной раз внушил своему шефу, что он очень озабочен делами организации, и шеф в очередной раз остался довольный своим замом. А вечером Сергея ожидало приятное времяпровождение в обществе дамы сердца.
20
В первые дни заключения Никитину казалось, что время остановилось. Но оно шло. День тянулся за днём. И вот уже две недели позади. Но за это время произошло, быть может, самое главное событие в его жизни. Любимая девушка ждала от него ребёнка. Все остальные радости и горести, проблемы и даже мысли о возможной скорой смерти ушли на второй план. Теперь Виктор жил той жизнью, о которой ему писала в письмах Люда. И, конечно, он мечтал о встрече с любимым человеком.
Был уже поздний вечер. За решёткой в окне отражалась лишь чернота, но Виктора она больше не угнетала. Он, перечитав ещё раз последнее письмо от Люды, сел за столик и стал писать ей ответ: «Здравствуй, любовь моя! Мне кажется, что я уже целую вечность не видел солнца. Но я благодарен судьбе, что ты заменила мне его. Теперь ты моё солнышко, и ты теперь освещаешь мне путь во мгле. Я молю Бога, чтобы тёплые, ласковые лучи твоего сияния не угасли, иначе угасну и я. Но мы должны жить, особенно ты, потому что носишь под сердцем нашего ребёнка. Мне сейчас больно, оттого что это письмо будут читать надзиратели, но пусть они позавидуют нашему счастью, которое возможно даже в таких условиях, и, возможно, прочитав эти строки, они станут добрее и чище в своих помыслах.
До встречи с тобой я находился в поиске лучшей доли, иногда окунался в авантюрные дела, которые, быть может, и привели меня сюда. Но благодаря им и цепочке событий, я повстречал тебя, и мне сейчас не страшны ни серые стены, которые меня окружают, ни предстоящий суд, к которому я готов морально и физически, зная, что перед Богом и людьми я не виновен. Целую, люблю, твой Виктор».
Никитин по привычке посмотрел в окно. За ним по-прежнему была застывшая темнота. Но он знал, что там, в ней, бурлит свободная жизнь. Люди начинают готовиться к празднику Великого Октября. Виктор любил этот праздник. Ему нравилось шагать в колонне демонстрантов и ликовать под лозунги партии, которые уже никто всерьёз не воспринимал. Но народ всё ещё верил в светлое будущее. И казалось, что жизнь с каждым днём становится лучше, но на самом деле это был мираж. Народ и страна падали в пропасть на радость идеологическим врагам. Виктор подумал: сейчас бы он с удовольствием прошёлся с народом, выкрикивая лозунги «Да здравствует свобода, мир, равенство, братство, дружба». Но особенно громко, учитывая его настоящее положение, он кричал бы «Да здравствует свобода от несправедливости, бесправия, насилия, да здравствует свобода, хоть какая, но свобода!»