Это сильно меняет вас, Павлов.
Теперь мне все понятно. Все ясно, господа.
- Что же нам делать с ними, мсье? - спросил Тарзан. - Не передать ли их капитану?
- Нет, друг мой, - заторопился граф. - Это дело личное, и я прошу вас ничего не предпринимать. Достаточно того, что я очищен от подозрения.
Чем меньше мы будем иметь дело с этими типами, тем лучше. Но как мне благодарить вас за вашу огромную услугу? Позвольте мне передать вам мою карточку, и если когда-нибудь я смогу быть вам полезен, помните, что я в вашем распоряжении.
Тарзан отпустил Рокова, быстро вышедшего из курительной вместе со своим сообщником. В дверях Роков обернулся к Тарзану:
- Мсье будет не раз иметь случай пожалеть, что впутался в чужое дело.
Тарзан улыбнулся и, поклонившись графу, протянул ему свою карточку.
Граф прочел:
Г. Жан К. Тарзан.
- Г. Тарзан, - сказал он, - вы в самом деле должны пожалеть, что помогли мне, потому что вы навлекли на себя ненависть двух самых отъявленных негодяев Европы, могу вас уверить. Избегайте их, мсье, как только возможно.
- Дорогой граф, - отвечал Тарзан со спокойной улыбкой, - я знавал более страшных и внушающих ужас врагов, но и сейчас я жив и невредим. Я думаю, что этим двум никогда не удастся причинить мне зло.
- Будем надеяться, мсье. Но не повредит, если вы будете настороже и будете помнить хотя бы, что с сегодняшнего дня у вас есть враг, который ничего не забывает, никогда не прощает, и что в его отравленном злобой мозгу вечно зарождаются планы новых жестокостей против тех, кто в чем-нибудь помешал ему или чем-нибудь оскорбил. Дьявол - милый проказник по сравнению с Николаем Роковым.
В этот вечер, войдя к себе в комнату, Тарзан нашел на полу записку, подсунутую, очевидно, под дверь.
Развернув ее, он прочел:
"Г. Тарзан, несомненно, вы не отдавали себе отчета в том, какое серьезное оскорбление вы нанесли, иначе вы не сделали бы того, что сделали сегодня. Я готов верить, что вы поступили так по неведению и без намерения оскорбить незнакомого вам человека. В виду этого я охотно позволю вам принести извинения, и если вы дадите мне обещание, что не будете больше вмешиваться в дела, вас не касающиеся, буду считать дело ликвидированным.
Иначе... впрочем, я уверен, - вы поймете, что наиболее разумно выбрать путь, который я предлагаю.
С полным уважением Николай Роков".
Злая усмешка заиграла на минуту на губах у Тарзана, но он сейчас же перестал думать о происшедшем и лег спать.
В одной из соседних кают графиня де Куд говорила со своим мужем.
- Почему вы так мрачны, дорогой Рауль? - спрашивала она, - весь вечер вы были очень удручены. Что вас беспокоит?
- Ольга, Николай здесь, на пароходе. Вы этого не знали?
- Николай! - воскликнула она. - Но это невозможно, Рауль, не может быть. Он сидит в тюрьме в Германии.
- Я и сам так думал до сегодняшнего дня, пока не увидел его и того другого негодяя - Павлова. Ольга, я не могу дольше выносить его преследований. Не могу, даже ради вас. Рано или поздно я передам его властям. Я даже на половину решился уже рассказать обо всем капитану до того, как мы подойдем к берегу. На французском пароходе мне ничего не стоило бы, Ольга, выполнить эту роль Немезиды.
- Ах, нет, Рауль! - с этим восклицанием графиня опустилась на колени перед мужем, сидевшим на диване с опущенной головой.