Тем временем Кларенс, надлежащим образом уведомленный, что Джим стал отныне его арендатором, должен был выдержать тяжкое испытание. Его планы требовали, чтобы
вышеупомянутое обстоятельство хранилось пока в тайне, а для такого прямодушного и бесхитростного человека, как он, это было нелегко. Один раз он мимоходом упомянул, что
встретился в поселке с Джимом, но Сюзи отнеслась к этому известию с таким холодным равнодушием, а миссис Пейтон – с таким явным неудовольствием, что он больше ничего не
сказал. Он не раз сопровождал Пейтона в его объездах, узнал все подробности о границах ранчо, а также о спорных землях, захваченных врагом, и с бьющимся сердцем, хотя и
безмолвно, слушал судью, которому не удавалось скрыть своих опасений.
– Видите, Кларенс, вон ту нижнюю террасу? – сказал он, указывая на равнину, уходившую за коралем вдаль. – Она тянется от моего кораля до Фэр Плейнс. Держатели
«сестринского титула» претендуют именно на нее, и при настоящем положении вещей в случае раздела земли она будет отдана им. Плохо уже и то, что лучшие пастбища у самого
кораля окажутся в руках мерзавцев, которые потребуют за них непомерно высокую цену, однако я боюсь, как бы дело не приняло еще более скверный оборот. Согласно прежнему
межеванию, эти террасы, находящиеся на различных уровнях, позволяли делить собственность по естественным границам – один наследник или его арендатор забирал одну террасу,
другой – другую, и не нужно было ни возводить изгороди, ни ставить межевые знаки, что нисколько не смущало людей, которые либо находились между собой в близком родстве,
либо свято блюли патриархальные обычаи старины. И вот это то прежнее разделение они и стараются восстановить теперь.
– Так вот, – продолжал Пейтон, внезапно обращая взгляд на покрасневшего молодого человека с бессознательной благодарностью за его молчаливый интерес, – хотя граница моей
земли уходит на полмили дальше, мой дом, сад и кораль находятся на той же террасе, что и эта равнина.
Кларенс мог своими глазами убедиться в правоте его слов, а Пейтон тем временем объяснял:
– Если решение будет вынесено в пользу этих людей, они незамедлительно предъявят права на этот дом и все остальное, что расположено на этой террасе.
– Но как же так? – быстро спросил Кларенс. – Вы ведь говорили, что их титул валиден только в тех случаях, когда либо они сами, либо те, кто перекупил у них титул, вступили
во владение. А вы уже владеете усадьбой. И отнять ее у вас они могут только силой.
– Вот именно, – мрачно согласился Пейтон. – И пока я жив, они не осмелятся прибегнуть к силе.
– Но все таки, – продолжал Кларенс с прежней непонятной нерешительностью, – почему вы не купили право на владение хотя бы той землей, которая находится в таком опасном
соседстве с вашим домом?
– Потому что она находилась в руках поселенцев, и они, естественно, предпочли купить у этих мошенников титул, который, возможно, признают законным, а не продать мне
захваченные ими участки по честной цене.
– Но почему бы вам не откупиться и от тех и от других?
– Мой милый Кларенс, я вовсе не Крез и не дурак. А только Крез и дурак стал бы о чем то договариваться с этими мерзавцами: ведь они, несомненно, тут же потребовали бы,
чтобы человек, который больше всех заинтересован в их поражении, выкупил у них все спорные земли по установленной ими цене.
Он отвернулся с некоторым раздражением. К счастью, он не заметил, что Кларенс побагровел от смущения и что по его лицу скользнула нервная улыбка.
После свидания в лесу Кларенсу ни разу не представился случай расспросить Сюзи подробнее о ее таинственной родственнице.