Девочка, продолжая шмыгать носом, подхватила с пола мешок с добычей и пошла сортировать наворованное – денежку к денежке, камушек к камушку. Дед тем временем достал четыре тарелки и стал разливать суп.
– А чего так мало? – взвизгнула жена. – Вы-то, небось, в кафешке были, наелись уже.
– Какая кафешка? – ответил Дед, отложив половник. – Работали мы, деткам соседским подарки добывали.
– О соседях подумал, а о нас кто думать будет? – язык у дочери заплетался, и что она говорила, было совсем непонятно. – Мы тут на хлебе и воде, а соседи как сыр в масле, получается?
– Так подумали мы о вас, вот какой суп приготовили, – Дед посмотрел в сторону. – Кушайте, я пойду внучку позову.
– Не придёте через пять минут – всё съедим, – пригрозила жена.
Дед пожал плечами и пошёл во внучкину комнату. Девочка сидела на полу и доставала из мешка добычу.
– Готово? Ужинать пора, – сказал Дед, присаживаясь на табуретку.
– Ещё чуть-чуть, – ответила внучка, разглядывая изумруд величиной с лесной орех. – Вот где они его взяли, интересно? Какой красивый!
– Честно такой камень не добыть, – Дед сложил руки на коленях и стал терпеливо ждать, пока внучка раскладывает камушки по цвету. Минут через десять девочка закончила, придирчиво оглядела добычу и сказала:
– Пошли, деда, ужинать.
Подойдя к столу, они обнаружили, что все тарелки пусты. Дочь, глупо хихикая, облизывала ложку, а жена торжествующе посмотрела на мужа и сказала:
– Я ж говорила – торопитесь, а то всё съедим. Остыло бы всё, кто холодный суп ест?
Дед вздохнул, собрал тарелки и отнёс их на кухню. Потом вернулся, тронул внучку за плечо и сказал:
– Пойдём, бутербродов тебе сделаю. Так и поужинаем.
– Бутербродов? – взвилась жена. – С чем это? С колбасой, небось? Нам-то колбасы не принёс, жмот.
– Мама, мне чего-то нехорошо, – сказала вдруг дочь, держась за живот. – Пойду я полежу немного. Если бутерброды есть будете – позовите.
Дочь встала из-за стола и, пошатываясь, пошла в свою комнату. Жена подскочила и побежала её догонять, причитая на ходу:
– Готовят непонятно что, а потом у нормальных людей живот крутит.
Дед ещё раз глубоко вздохнул и пошёл к холодильнику, искать колбасу на бутерброды. Внучка тихонько последовала за ним.
* * *
Дед хмуро смотрел вслед отъезжающих «скорой» и труповозки, вздыхал и бормотал под нос: «Вот и стал на старости душегубом». Вокруг толпились люди, громко голосили бабы, внучка утирала кулаком слёзы. Кто-то тронул его за плечо. Мороз обернулся и встретился взглядом с участковым. Неопрятный толстяк в расстёгнутом полушубке смотрел с прищуром. На мокрых губах прилипли хлебные крошки, вместо табельного оружия из кобуры выглядывал огурец. Обдав деда водочным выхлопом, полицейский с преувеличенным сожалением сказал:
– Неудачно заканчивается год. Прими мои соболезнования, Мороз Иваныч. Понимаю, тебе сейчас тяжело, но служба есть служба. Пойдём в хату, покалякаем, – участковый настойчиво подтолкнул деда к двери.
В помещении блюститель порядка аккуратно повесил полушубок на вешалку и по-хозяйски огляделся.
– Да-с, хоромы-то тесные. И не скажешь, что здесь живёт легендарный Дед Мороз, от которого все дети ждут подарков. Не думал о новом тереме? Всё же не престижно – в такой тесноте жить.
– Мне хватает, – кашлянул Дед. – Говори, зачем пожаловал?
– Неудачный год, – повторил полицейский, – твои жена и дочка преставились. А тут ещё Кирдяшкина обнесли. Представляешь, сейф вскрыли, все денежки и камушки спёрли.
– Не повезло.
– Ещё как не повезло. Случайно, не знаешь, кто это мог сделать?
Мороз напрягся:
– Откуда мне знать? Я там не был.
– Врать ты не умеешь, Мороз Иваныч, – сочувственно вздохнул участковый. – Глаза тебя выдают. Вор из тебя посредственный. Дилетант. На снегу возле дома депутата следы полозьев твоих саней. А на месте преступления я вот это нашёл. – Участковый выдернул из штанов целлофановый пакетик, в котором лежал фонарик деда. – Узнаёшь?
Дед попятился:
– Не моё это…
– А почему тогда на фонаре твои отпечатки? – взревел полицейский. – Отвечай!
– Нет их там! Я в перчатках был! – вскрикнул Дед и застыл с открытым ртом.
Участковый расхохотался:
– Вот так мы вас и раскалываем, лохов, – он развёл руками. – Это же сенсация. Легендарный Дед Мороз в тюрьме за ограбление. А как же подарки детишкам? Кто же дарить будет?
Дед угрюмо молчал, нервно покусывая седой ус.
– Я хоть и не ребёнок, но страшно люблю подарки, – вкрадчиво сообщил мент. – Понимаешь, о чём я дедушка? – И, видя, что Мороз непонимающе хлопает глазами – прошипел: – Подарок гони! Молчание дорого стоит!
Получив две увесистые пачки долларов, участковый ушёл, сказав на прощание:
– Я вернусь. Разговор не закончен.
Дед в изнеможении опустился на табурет. Из угла вылезла серая мышка и сказала:
– А ведь он вернётся. Доить тебя будет. Потом всё равно расскажет.
– Знаю.
– Кончать его надо.
– Как это кончать? – испугался Дед. – Не могу я!
– Тебе и делать ничего не нужно. Бери волшебное зеркало и смотри, как мы с Михайло Потапычем управимся, – мышка хихикнула. – Для дела мне вот эта блестюшка понадобится. – Она подхватила бриллиантовое ожерелье и выскочила на улицу сквозь приоткрытую дверь.
Увидев мышь, тащащую драгоценность, участковый встал, как вкопанный. Потом глаза его вспыхнули от жадности:
– Стой! Куда?!
Мышь шустро припустила по сугробам, полицейский за ней. Погоня была долгой. Участковый взмок, потерял шапку и один валенок. Наконец, он настиг беглянку. Та остановилась на краю большой полыньи.
– Попалась, гадина! – торжествующе взревел полицейский, но тут из большого сугроба вылез медведь и с рычанием спихнул его в воду. Бултых!
Дед, наблюдая эту картину в волшебное зеркало, зажмурился, а когда открыл глаза – на тёмной воде покачивался только зелёный пупырчатый огурец…
Все оставшиеся перед Новым годом дни Дед бегал по банкам, менял валюту на рубли. Внучка тоже была занята – она покупала подарки для окрестной детворы. Когда наступило 31 декабря, Дед собрал подарки в огромный мешок, отнёс его в сани и позвал внучку:
– Пора, Снегурочка, нам деток навестить.
Весь вечер перед праздником соседи наблюдали удивительную картину: Дед, в красной шубе до пят, сидел в самоходных санях, рядом с ним Снегурочка в синей шубке, на запятках устроились белки и зайцы. Возле каждого дома сани останавливались, Дед выходил из саней, клал на плечо мешок, брал за руку внучку, и они шли к дверям. Двери распахивались, ребятня выбегала во двор, обступала их, весело крича при этом. Дед дарил подарки, малыши рассказывали стихи про Новый год, пели песни и водили хороводы.
И все были счастливы, даже взрослые. Они с умилением смотрели на детей и подпевали:
«Маленькой ёлочке холодно зимой…».
ГРИГОРИЙ РОДСТВЕННИКОВ, САША ВЕСЕЛОВ. УРАВНЕНИЕ С ДВУМЯ НЕИЗВЕСТНЫМИ
Рисунок Юлии Ростовцевой
– Привет, почему ты молчишь? Мне скучно. Расскажи анекдот…
– Сейчас за окном по улице, шли весёлые апельсины надутые и разноцветные, как шарики, и огромные, как три рубля, а счастья нет.
– Какого счастья? Не отвлекайся!
– Прости. Я нервничаю всегда, когда тебя вижу… твои… Ну, а шутить и рассказывать анекдоты не умею. Ты красивая.
– А если точки восклицательными знаками заменить?
– Слишком пафосно.
– А вопросительными?
– И без них понятно, что всё сложно…
– Сложной жизнь делают люди. Мне вот не сложно. Я вижу мир двухцветным. Раньше я сожалела, что не вижу весёлых розовых апельсинов, они казались мне серыми. Только я давно привыкла. Я сегодня летала одна и ждала, что ты присоединишься. Но ты сказал: «всё сложно». Не хочу, чтобы было сложно. Есть ты, и есть я. Может, мы из разных миров? Тогда к чему твои слова о счастье?
– Не начинай… Я знаю, что изначально всегда и во всём виноват… Моё уныние сильно ранит тех, кто дорог, кто рядом, кто хочет мне помочь, но почему-то не помогает. Ты не бойся, любая ночь, самая тревожная полная страха обязательно закончится.