..
- Знаете что, Джо, - сказал Роумэн, по-прежнему разглядывая Жозефину,
стоявшую возле телефона в позе, которая должна будить желание, -всеэти
"Верди", "Осведомители", "Савонаролы" хороши для упражнений. Реальные баки
может дать супербоевик, а он у меня в голове.
- Вы же не станете говорить об этом без юриста, - усмехнулся Гриссар.
- И правильно сделаете... Я все сопру... Нравится девочка?
- Хороша.
- Так берите ее себе...Я не по этой части... Меня больше привлекают
мужчины с героической биографией и ранней сединой...
- Увы, ничем немогупомочь,-вздохнулРоумэн.-Яэтогоне
понимаю...
- Яжевасне неволю.И пригласил вас не поэтому...Правда,мне
понравилисьваширеплики,внихестьнечтотрагическое,тоесть
возвышенноенадуровнемсреднегомышлениясобирающихсяв"Плазе"...
Хорошо,что вы сразу все поставили на свои места,из нас делают каких-то
монстров, а мы нормальные люди, такие же мужчины, но испытывающие влечение
к силе,а не покорности...Что за идея?Нет,нет,просто тема... Тему
можете назвать?
- Могу. "Коза ностра"'.
_______________
' Американская мафия.
Гриссар досадливо махнул рукой:
- Это уже было... Время фильмов о буттлегерах кончилось, нужны другие
песни: козни Кремля, жизнь Сталина, самоубийство Анны Павловой...
- Она умерла от ангины...
- И вы этому верите? Ни один художник - если он художник - неумирал
от простуды.Она ушла из жизни именно тогда, когда это полагаетсяделать
балерине...
- Сюжет я могу рассказать только при юристе,-повторилРоумэн.-
Потому что он стоит денег.Поверьте, я отдалразведкежизнь,будьона
трижды неладна.
- Вы клянете жизнь?
- Я кляну разведку, мою долбанную профессию...
- Сколько стоит сюжет?
- Три тысячи.
Гриссар поднялся, отошел к стене, тронул подрамник старинной картины;
что-то пискнуло и зазвенело, потом картина сползла вправо,открывдверцу
сейфа; поставив сумму цифр, Гриссар отпер дверь,досталнесколькопачек
долларовых купюр, пересчитал их и одну, тоненькую, положил настолперед
Роумэном:
- Здесь тысяча, это хорошие деньги, а если я пойму,чтовысможете
написать так, чтобы мне было интересно работать, - доплачу еще девять...
Подружка Жозефины оказалась стройной, черноглазой и веснушчатой.
Господи, снова вызвали мой "тип", подумал Роумэн, но ведь неГриссар
ко мне подходил инеэтасамаяпотаскушкаЖозефина,ая,мненадо
раствориться в этом долбанном мире кино, чтобы понять его насквозь; не она
предложила мне девку, а я попросил себе подружку; господи, неужели вэтом
мире действительно никому нельзя верить?!
Пили до утра; Гриссар уснул на диване, шепнув Роумэну:
- Идите с ними в мою спальню, пусть ониуложатвасбай-бай,яне
опасен и подслушивать не буду.