– Может на дыбы встал в этом месте? – размышлял вслух Шихов.
– Максим, – устало проговорил Семёныч, – зверь не нападает летом на человека, тем более в нескольких сотнях метров от жилых массивов. Это хоть и окраина города и лес рядом, но я не помню, чтобы зверь, а особенно медведь, так близко подходил к городу. Да и смысла нет! Еды полно в лесу, грибы-ягоды…И, вообще, когда вы последний раз слышали про нападение дикого зверя на человека у нас в Заринске?
– Не слышала ни разу! – ответила Ольшанская. – Я выросла в Заринске и ничего подобного про нападение животных на людей у нас точно не было! Если только собака кого укусит…
– А может медведица с медвежатами была и в качестве защиты набросилась на девочку? – размышлял Шихов.
– Поверь старому натуралисту, – ответил Семёныч, – медведица, тем более с медвежатами, никогда не появится на окраине города. Зверя может выгнать к человеку только голод или болезнь… Например, бешенство!
– Погоди, Семёныч! – воскликнул Шихов. – У нас же есть живой свидетель – мальчик! Он то, наверняка, видел того, кто напал на девочку!
– Не всё так просто, мальчик находится в состоянии шока, не говорит ничего…Он сейчас в «скорой», под наблюдением врачей. Хорошо, что жив остался! Думаю, зверюгу что-то или кто-то спугнул, поэтому он не смог утащить с собой девочку и не убил пацана. Но это лишь моё предположение.
– Из личных вещей что-то было? – уточнила Ольшанская.
– Ключи, сотовый телефон и немного мелочи. – ответил Семёныч. – Я уже всё зафиксировал, где и что лежало…Ключи и мелочь у девчушки в кармане джинсов были, а телефон валялся недалеко от тела. Видимо, во время нападения он у ней в руке был…
– Макс,– Ольшанская повернулась к капитану, – нужно установить личность погибшей и, по возможности, побеседовать сейчас с мальчиком!
– Сделаем. – кивнул Шихов.
– А вот и кинолог подъехал! – сообщил Семёныч.
Через минуту перед опергруппой стоял кинолог с собакой, всем своим видом показывая, что готов к работе.
– Ольга Александровна, Макс, Семёныч, моё почтение! – проговорил прибывший специалист, а пес, породы немецкая овчарка, радостно гавкнул старым знакомым.
– Здравствуйте, Виталий Леонидович! – следователь присела перед собакой и потрепала пса по голове. – Приветик, Паштет! Для тебя работа есть, мальчик…
Кинолог тут же сосредоточился и коротко бросил собаке:
– Паштет, работаем!
Семёныч показал место, где трава была сильно примята, в виде двух огромных следов. Паштет принялся интенсивно нюхать, пытаясь взять след, но то, что произошло дальше, удивило даже кинолога: Паштет вдруг лег на траву и, скуля, словно маленький щенок, стал отползать назад.
– Паштет, малыш, ты чего?! – удивленно воскликнул Виталий Леонидович. – А, ну-ка, перестань капризничать! Работаем, малыш! Ищи!
Но собака жалобно посмотрела на кинолога и в голос завыла, словно волк на луну, а потом подползла к нему и положила свою морду ему на ботинок. Он присел над Паштетом и начал ласково уговаривать питомца приступить к своим обязанностям, но пёс отказывался «работать», виновато глядя умными карими глазами на своего напарника.
– Виталий Леонидович, – взволнованно сказала Ольшанская, – что с Паштетом? Заболел? Что происходит?!
– Сам ничего не понимаю, Ольга Александровна! – озадаченно проговорил кинолог. – У нас такое первый раз…
– Может посыпано чем-то, что у собаки нюх пропал? – заметил Шихов.
– Нет, Макс, тут другое… – задумчиво проговорил Виталий Леонидович. – На сто процентов не уверен, но мне кажется, что Паштет сильно напуган!
– Да перестань, Леонидыч! – воскликнул капитан Шихов. – Чтобы Паштет боялся человека или зверя?! Да быть того не может!
– Я и сам до сегодняшнего дня думал, что так и есть! Но сами видите, что пес напуган, и очень сильно напуган! Хотел бы я знать, что за тварь его ТАК могла испугать… – кинолог поднялся с травы. – Простите, Ольга Александровна, но Паштет работать не будет. Думаю, другая розыскная собака тоже не возьмет след! И еще…я не знаю ни одного зверя, которого мог бы напугаться мой Паштет!
Виталий Леонидович взял пса на сцепку и направился в сторону машины. Вся троица молча смотрела вслед кинологу.
– Что за чертовщина творится?! – воскликнул Шихов.
– Вот это нам и предстоит узнать, капитан Шихов! – произнесла следователь.
Капитан кивнул и направился в сторону стоящей машины скорой помощи. Подойдя к «скорой», Шихов открыл боковую дверь и заглянул в салон. На кушетке сидел паренёк лет двенадцати, рядом сидела молодая врач, которая держала мальчишку за руку. Подросток был забрызган кровью с ног до головы и находился в полной прострации, глядя в одну точку.
– Капитан Шихов, убойный отдел. – представился Макс, показывая удостоверение.
Мальчик никак не отреагировал на появление Шихова.
– Как парень? – спросил капитан, обращаясь к доктору.
– Видимых повреждений нет, – ответила девушка, – но у мальчика сильный шок, боюсь, без помощи специалиста-психолога здесь не обойтись!
– Я могу с мальчиком сейчас поговорить? Это очень важно! – уточнил Шихов.
– Капитан, вы что не видите?! Мальчик ни на что не реагирует, у него сильнейшее потрясение! – укоризненно сказала доктор.
– Мне нужно установить личность потерпевшего. – игнорируя недовольный тон девушки ответил Шихов. – При нём был телефон?
– Да, телефон был! – доктор кивком головы указала на небольшую полку, где лежал телефон мальчика.
– Отлично! Нужно разблокировать!
Шихов протянул руку и взял телефон. Потом он аккуратно взял подростка за правую руку и приложил указательный палец мальчика к задней панели смартфона. Экран загорелся приятным синим фоном. Мальчик никак не отреагировал на действия капитана. Макс пролистал записную книжку смартфона и, остановившись на записи «папа», нажал кнопку вызова. После нескольких длинных гудков трубку взяли.
– Здравствуйте, говорит капитан Шихов! Как я могу к вам обращаться?
…В кабинете следователя Ольшанской было прохладно, работал настоящий кондиционер, а не горе-вентиляторы, что гоняли горячий воздух в кабинете Шихова.
– Что мы имеем на данный момент… – менторским тоном вещала Ольга Александровна. – Первое: тело погибшей девочки – Ани Каменской, двенадцати лет, ученицы средней школы номер два. Второе: девочка погибла, в результате трагической случайности, а именно – нападения дикого животного, предположительно медведя. И третье: у нас имеется свидетель нападения – Серёжа Кольцов, двенадцати лет, который является одноклассником погибшей. Я всё правильно излагаю?
Ольшанская посмотрела на Шихова и на эксперта-криминалиста Дробинина Игоря Семёновича, именуемого в миру просто – Семёныч.
– Всё верно излагаете, товарищ следователь! – усмехнулся Шихов. – За исключением одного «но»: доподлинно известно только то, что погибшая девочка – Аня Каменская, а мальчик – Серёжа Кольцов. Остальное – это наше предположение! Мы не знаем кто напал на детей, и не знаем был ли Серёжа свидетелем нападения или обнаружил тело одноклассницы после её смерти. Мальчика, после того как приехал его отец на место трагедии, отвезли в первую городскую больницу, для комплексного обследования и психологической помощи. Я к нему приеду завтра для снятия с него показаний, потому что сегодня он мне ничего не сказал по причине шокового состояния. Если честно, то я не уверен, что и завтра смогу с ним поговорить, точнее он со мной не сможет.
– Заключение патологоанатома тоже будет только завтра. – вставил своё слово Семёныч. – и я также не могу с уверенностью сказать, что это было нападение медведя…Но то, что это был зверь, а не человек, говорю точно!
– Хорошо, коллеги, я вас услышала. – ответила Ольшанская. – Продолжаем работу. Ты, Макс, работаешь завтра по мальчику, а я пойду с утра на доклад к начальству. Думаю, что если зверь напал на человека, тем более так близко от жилых домов, то следует говорить о том, чтобы привлечь все силы для прочесывания леса, чтобы обнаружить и уничтожить его. Раз он попробовал человечины, то, думаю, теперь не остановится…