В этот момент дверь открылась, и вошел запоздавший Паша. Его вызывала классная прорабатывать за неуспеваемость.
– Я буду папашкой. А кто дочка?
Даша подняла руку.
– Согласен на такую дочку. А кто гад Молчалин?
– Ну если уговорите, то я буду, – отозвался Сашка с последнего ряда.
Накануне он поссорился с Дашей, а поскольку дополнительные нагрузки в виде спектакля его не интересовали, то присутствовал на собрании из «глупого чувства солидарности», как он сказал Олегу.
– Кто тебя должен уговаривать? – не понял Паша.
– Наверное, я, – Даша хмыкнула и отвернулась.
– Так я не понял? – нахмурился Олег. – Ты будешь или нет?
– Да буду, буду. Я забыл, а кто Лизанька, к кому я должен приставать?
– Подруга Даши, Женя Кудрявцева.
– Сойдет.
– Я тебе дам сейчас, сойдет, – возмутилась Кудрявцева, – совсем обнаглел уже.
Пока все не поругались, быстренько разошлись по домам.
Ухрина, как ни странно, от участия в пьесе отказалась. Видимо, не нашла себе подходящей роли. Олег предложил ей княгиню, никак не меньше, та только скривила губы и ушла. «Фрейлины» тоже не выразила желания даже чем-то помочь, чем разозлили Олега не на шутку. Пришлось все делать самим. Распечатали слова, украсили сцену. Даша хорошо рисовала, и на склеенном ватмане в полный рост изобразила двух дам будто шепчущихся.
Репетировали после уроков каждый день. Саша путался в словах. Тогда придумали ему папку, чтобы он с ней все время ходил, и доставал оттуда листки.
Пьесу приурочили ко дню рождения Грибоедова в январе. Но показать ее решили дважды: перед Новым годом для старшеклассников, а в январе для всех желающих.
За время подготовки к спектаклю Олег особенно сблизился и с Сашкой, и с Дашей, не говоря уже о Паше. На премьере чуть не лопнули от смеха. Очень забавно было смотреть на троечника Пашку, когда он с жаром читал, обращаясь в угол, где собрались учителя:
Ученье – вот чума, ученость – вот причина,
Что нынче пуще, чем когда
Безумных развелось людей, и лиц, и мнений!
Учителя понимающе улыбались, и кто-то даже грозил ему пальцем.
Пьеса прошла с успехом. Всех хвалили и Олега особенно – за то, как он выразительно читал. Роль Чацкого Олегу удалась, он и сам это знал. Было приятно.
Только Ухрина сидела с недовольным выражением лица. Проходя мимо Олег услышал довольно громкое: «Клоун». Он слегка притормозил, склонил голову и с деланной улыбкой обернулся к ее компании.
– Заметь, хороший клоун, – Олег подмигнул Ухриной и направился к родителям, которые довольные стояли в проходе.
Дальше по программе намечался предновогодний вечер с танцами. Танцы Олега не волновали, у них с Пашей было запланировано свое веселье, – хотелось взять побольше призов на розыгрышах. И еще хотелось подшутить над фрейлинами с королевой.
Только они еще не придумали как. Олег приглашал девочек из свиты Ухриной на медленный танец. Фрейлины смущались и робко поглядывали на королевну. Пока они думали, он приглашал следующую, и следующую. А Паша шел по очереди с другой стороны. Потом они одновременно подошли к Ухриной, переглянулись, покачали головой и отошли.
Никто так ничего и не понял. Ухрина только фыркнула, а они вдвоем заливались хохотом в коридоре. А потом… потом случилось неожиданное. Как только они вернулись в зал, объявили белый танец, и Ухрина пригласила Пашу. Тот настолько растерялся, что как теленок потопал за ней и пока Олег ухмылялся в углу, Павел, осторожно переступая, как положено в «медляке», старался не наступить ей на ногу.
К Олегу подошла какая-то девочка из старших классов. В темноте он не разобрал ее лица, да и не до того было, – не хотелось упускать из виду змеевидную Ухрину, опутавшую друга. Девочка что-то говорила, от нее приятно пахло духами, еле заметно, что создавало ореол романтичности. Но все уплывало, как только на глаза попадалась Ухрина с Пашей.
Когда – наконец-то! – танец закончился, Олег дернул Павла на выход.
– Ты чего поперся? – недовольно спросил он друга.
– Да как-то неудобно было, все смотрят… Да забей, я же так.
Забей, так забей. Больше эту тему не поднимали, тем более в новогоднюю ночь договорились с ребятами на площадке запускать салют. А после Нового года – на три для в Питер. Здорово! Олег уже был в предвкушении этой поездки и встречи с Андреем. Праздничное настроение создавала на кухне бабушка, – она готовила на праздник свои любимые блюда – кулебяку и пирог со смородиной. С началом холодов отец привез ее из деревни. Она всегда жила с ними до весны. Говорила, трудно там одной, да и страшновато – никого в округе нет, только три дома светятся в темноте.
«Дед Мороз» не обманул. Квадратный новенький «MP-3» плеер с большой памятью для записи мелодий, взамен поломанного, приятно лег в ладонь. В старом уже несколько месяцев работало только радио. Наконец-то, музыка и нормальные «уши».
– Наушники нравятся?
– То, что надо. Спасибо, пап.
Олег отправился в комнату, вытащил из ящика рамку для фото – родителям и набор из полотенца с прихватками – бабушке. Пускай тоже радуются. «Все, что скопил, отказывая себе в маленьких удовольствиях», – смеялся он, пока они с Пашей ходили по магазину, выбирая подарки.
В новогоднюю ночь поднялась метель, но это не мешало ракетницам с писклявым шумом взлетать, рассыпаться в огни и кружиться со снежным вихрем. Фейерверк получился красочным и громким.
Вышли девочки из соседнего дома. Он их видел иногда, они на класс или два старше. С одной он как раз танцевал. Да, с той, что поменьше ростом. Она сегодня была в черной объемной шапке и лыжном костюме. Очень увлеченно рассказывала той, что повыше, какую-то смешную историю – и так красиво смеялась. Олег невольно заслушался.
Как только на горизонте появилась Ухрина со своими фрейлинами, он предпочел отойти подальше.
Наушники пришлись очень кстати, и после нескольких канонад Олег ходил уже с новым плеером. Правда, пока опять пришлось слушать радио, – свои записи он сделает позже.
За время, проведенное вынужденным радиослушателем, он нашел волну, которая нравилась ему больше всех. «Там мелодии без слов, – говорил он друзьям. – Песня – это песня, она для другого состояния – веселья, грусти». Он даже не мог, как следует объяснить, для чего песня. Пашка посмеивался, что мелодия без слов – просто музыка. Олег хмурился, недовольно отмахивался, мол, думайте что хотите, потом улыбался, найдя волну, поднимал палец вверх и отдавал один наушник. Слушайте. Только мелодия, без слов. Сейчас Олег наслаждался в одиночку.
3
Идея написать в районную газету возникла случайно. Из почтового ящика достали все рекламные издания и пока рассматривали, Олег обратил внимание на заметку о спортивном соревновании в соседней школе. Мама предложила написать ему об их спектакле, так сказать, для пробы пера будущего журналиста.
– С чего начать? – Олег с сомнением пытался представить свой очерк на месте квадратика о спортивном соревновании.
– Возьми газету, посмотри, как заметки пишут, какого размера, как строятся предложения, какая форма подачи информации. И пробуй.
Он так и сделал. Прочитал газету с первой полосы до последней, и мелкий шрифт с информацией, где издается, в скольких экземплярах, телефон и адрес. То есть, можно и позвонить.
Убедившись, что району интересны события в новой специализированной школе, Олег принялся сочинять статью. Но она получалась очень большой. Вечером он отправился за помощью.
– Поможешь? – обратился Олег к матери, устроившейся в мягком кресле.
– Чем, коллега? – спросила она, оторвавшись от книги и поправляя очки.
– У меня не получается. Пойди, посмотри, – Олег умоляюще вытянул губы и округлил глаза.
– Ты лучше распечатай и принеси мне сюда. А то я не люблю с экрана читать – глаза болят.
Олег вернулся с распечаткой и стоял рядом, дожидаясь, когда закончится его вторая страница, которая теперь и самому казалась лишней. Мама сняла очки и отдала ему многострадальный труд.