3
– Может, пройдем туда? – предложил Влад.
Они проследовали по коридору в правой части от входных дверей – и заглянули в огромный зал-ресторан, где уже было целое столпотворение. К имениннику стояла длинная очередь. Очень длинная.
– Непривычно. Займем, или походим пока? – спросила Тамара.
Она улыбалась.
– Не знаю, – озадаченно ответил Влад.
– Пойдем тогда пока столик свой найдем, – потянула его Тамара в центр ресторана. Ей хотелось двигаться, все разглядывать, еще на вторую палубу надо успеть подняться, пока не начнется официальная часть.
От небольшой сцены у дальней стены располагались полукругом столики на шесть-восемь человек. Они огибали пространство для оркестра и возвышение для выступающих.
В поисках таблички номер двенадцать, Тамара пыталась еще разглядеть, что из съестного выставлено. Влад ей помогал, периодически шутя и посмеиваясь.
Основная масса людей находилась в конце зала, более просторном, еще толпились у стойки бара.
Постепенно очередь поредела, и Тамара с Владом направились к юбиляру.
Вскоре раздалось гудение и скрипы микрофона.
– Всех гостей просим занять свои места, – сообщил ведущий. – Мы начинаем.
Первой поздравить именинника поднялась мать юбиляра – величественная дама преклонного возраста в бледно голубом костюме, что выгодно оттенял ее густые посеребренные возрастом пряди волос, аккуратно уложенные в соответствующую случаю прическу. Ей поднесли микрофон, она тяжело поднялась со своего места и, скрывая волнение, обратилась ко всем собравшимся:
– Я очень рада, что сегодня я могу поздравить своего сына, который достиг невероятных успехов, который всегда оставался очень добрым и очень надежным человеком, не только для своей семьи, но и для тех, кто просто с ним был знаком, он всегда подставлял свое плечо, чтобы ни происходило, и любой мог обратиться к нему за помощью. Это было еще в ранней юности, и он не утратил своего благородства и остался верен друзьям, которые окружали его с детства, и приобрел много новых. Он всегда был и остается надежной опорой своей семье, и мы очень тебя любим, дорогой, и хотим пожелать тебе удачи, новых замыслов и много сил на долгие года.
С этими словами она подошла и обняла его, послышался звон бокалов, радостные возгласы «За именинника».
Опустив свой бокал, она опять взяла микрофон и кивнула кому-то, стоящему у входа.
– Я хочу вручить тебе то, что много лет хранилось в нашей семье, и что моя бабушка завещала передавать из поколения в поколение. Эта чудная картина… Я думаю, что пришло время… – Мать утерла слезу и, передав ему небольшую картину в старинной голубой раме, снова обняла его и, вконец расчувствовавшись, села на место.
Гости зааплодировали, несколько изумленный сын, подозвал своего шофера, сидящего за соседним столиком, и что-то сказал ему. Тот кивнул и, приняв драгоценный подарок, вышел из зала.
Помимо этой картины в числе подарков были еще три разных размеров. Для них выделили отдельную комнату, которую заперли на ключ, но вскоре туда же перенесли и остальные презенты, которыми через час был заставлен весь стол у дальней стены зала.
Поздравления посыпались со всех сторон, и вскоре торжественная часть плавно перетекла в менее официальную.
Под громкое звучание живого оркестра гости разделились на три группы. Одни находились в зале, другие – выпивали в баре наверху, а третьи – гуляли по палубе. Семеновы плавно перемещались из одной группы в другую, попутно встречаясь с родственниками и знакомыми.
4
Теплоход курсировал почти четыре часа, сделав две небольшие остановки. Часть гостей покинула праздник, остальная, большая часть возвращалась к месту старта – к театру Эстрады. Отгремел запланированный салют, выложенный узором на склоне берега, и гости допивали бренди и доедали десерт, готовясь к высадке на берег. До причала оставалось полчаса.
Влад с Тамарой стояли на палубе, было уже прохладно и она, накинув синий шарф, с упоением разглядывала подсвеченные здания у набережной и калейдоскоп огней от проезжающих вдали машин. Отблески воды мягко стелились внизу, придавая всему какое-то мягкое очарование.
– Да, вечер удался на славу, – Влад, облокотившись о перила, с наслаждением смотрел в темную воду, струящуюся совсем близко, переливающуюся мерцающую. – Здорово, да?
– Да… а пойдем, посмотрим, что там, на корме, а то туда весь вечер не пускали.
– Что там разглядишь в темноте?
– Ну интересно ведь, пойдем.
Тамара потянула его за собой. Пробравшись за цепочку, она, закрываясь от ветра, встала у большой железной балки.
– У тебя пленка еще осталась, сфотографируй меня здесь, как на Титанике.
– Давай.
Влад вынул его из чехла и примерился:
– Чуть левее, так, войди в образ, молодец. Еще разок.
Послышался щелчок и звук перематываемой пленки, Влад с досады поморщился:
– Все, закончилась.
– Ну все, так все, пошли.
Где-то хлопнула дверь, и раздался сердитый голос. Тамара, схватив Влада за руку, замерла. Она с детства терпеть не могла попадать под чье-то недовольство и решила сначала, что их застукали и сейчас отчитают, что здесь не положено находиться.
Но в ответ послышался другой голос, невозмутимо отвечающий первому.
Голоса приближались, уже можно было различить отдельные слова.
– Не стоило этого делать.
– Теперь уж поздно об этом говорить. Завтра доставишь все по прежнему адресу.
– Это к Эрудиту что ли?
– Тихо. Тебе сколько раз говорили никаких имен и названий.
– Да надоела ваша конспирация, собственной тени боитесь.
– А ты, если ничего не будешь бояться, можешь башкой своей скоро поплатиться, урод.
– Эй, ты полегче, – полез было тот.
Но суровый голос твердо обрубил.
– Все, конец базару, я пошел.
Тамаре попыталась выглянуть, когда были слышны удаляющиеся шаги, но две фигуры уже исчезли за дверью ресторана.
Когда шаги затихли, Тамара холодными руками притянула к себе Влада, пытаясь согреться у него на груди.
Влад поцеловал ее замерший нос и потянул к выходу.
– Пойдем, хлопнем по маленькой, а то вон заледенела вся.
– Слушай, а о чем это они говорили?
– Да кто их знает, о чем. Мало ли здесь людей, мы здесь больше половины не знаем, – Влад, не придал значения странным людям и странному разговору, он спокойно пережидал, пока они уйдут, снисходительно поглядывая на испуганную Тамару.
Через несколько минут теплоход причалил, и гости нехотя начали расходиться. Влад задержался – его попросили помочь с погрузкой подарков, а Тамара ждала на пристани, пока он переносил букеты и свертки в большой лимузин.
Понадобилось минут двадцать и еще пара человек, чтобы погрузить все в машину.
Наконец, они вышли к мосту ловить такси.
5
До дома добрались во втором часу ночи, Тамара стянула с себя тканевые сапоги на шпильке и на негнущихся ногах залезла в душ. Под струей то горячей, то холодной воды она пыталась успокоить ноющие ноги. Натанцевалась, до упаду. Классно было, ничего не скажешь.
Усталые, но довольные они быстро заснули. А на следующее утро позвонила мать именинника и спросила, не видел ли Влад картину, когда грузили вчера в машину. Он помнил, что он не переносил картины, он даже не видел ни одной, когда его позвали помогать, видимо их вынесли в первую очередь.
– Ну вот еще новость, – проворчал Влад, кладя трубку.
– Что там?
– Картина пропала.
– Да ты что!
– Да может, и не пропала вовсе, может, пока просто найти не могут, куда положили.
К вечеру Тамара предложила ему позвонить узнать, как там дела. Влад нехотя согласился. Выяснилось, что еще не нашли. Тамара совсем разволновалась и начала его расспрашивать, что и как было, когда они грузили.
– Давай позвоним Гоше, – предложила Тамара.
– Зачем?
– Гоша знает все.
Гоша проработал инженером вычислительного центра три года, потом долгое время налаживал системы и связи во многих фирмах, к нему обращались как к специалисту, который знает все. Он не вылезал из интернета, был в курсе всех новостей, и выезжал только по спецзаказам. Один иностранный бизнесмен как-то хотел увезти Гошу с собой, но у него ничего не получилось. Гоша предпочитал свободу. За границей хорошо отдыхать, часто говорил он, а дома лучше работается, особенно таким домоседам, как он. Теперь не его выбирают, а он может выбирать. И он выходил из дома только тогда, когда вызов клиента мог его сильно заинтересовать.