Внезапно он подскакивает, точно в приступеумопомешательства.Он
кричит,воет,мечетсяизсторонывсторонуиразражаетсяпотоком
ругательств на своем гортанном кельтском языке:
- Арра! Арра! Бедарра! Братья мои, я умираю! Язадыхаюсьотрадости!
Арра! Мои дети будут богаты!.. А я смогу питьвиски!Алмазвсемьдесят
пять каратов! Это пять тысяч фунтов стерлингов.
Новостьмигомоблетаетвесьприиск,илихорадочноеисступление
возрастает, хотя это уже как будто и невозможно.
Вот кто-то другой, менее впечатлительный, чем ирландец, явно сдерживает
лихорадочную дрожь. Его движения замедляются. Несмотря на все свое видимое
хладнокровие, он чем-то озабочен. Потом он делаетнечтостранное.Босой
ногой, пальцы которой у него не менее ловки, чем пальцы рук,онпытается
нащупать некий камешек. Он его заметил своимнаметаннымглазомисразу
оценил: это алмаз, еще не отделившийся от породы.
На минуту человек приостанавливает работу, делает вид, будто удаляет из
ноги занозу, хватает свой камешек и быстро прячет его во рту.
Но это заметил надсмотрщик, от которогоничегонеукроешь.Мигане
прошло, а он уже на днеямы.Онхватаетчеловеказаглоткуисразу
обрушивает ему на голову могучий кулак.
- Открой рот, мерзавец, или я тебя повешу!
Но вор лежит в обмороке. Надсмотрщик достает из карманаскладнойнож,
раскрывает его, просовывает клинок между судорожносжатымизубамивора,
нажимает и с победоносным видом извлекает камешек.
- Подымите мне этого мерзавца наверх. Пусть емувсыпятдвадцатьпять
кнутов для первого раза!
Но такие истории, подтверждающие богатство прииска, только разжигаюту
людей жадность, и поиски продолжаются все с тем же неутомимым усердием.
АлмазыбылиобнаруженывНельсонс-Фонтейнесравнительнонедавно
несколькими старателями, пришедшими из Тойтс-Пена. Расположенный на 24ь30'
восточной долготы поГринвичуи27ь40'южнойшироты,насамомкраю
Грикаленд-Уэста[Грикаленд-Уэст-территориявЮжно-Африканской
Республике, на севере Капскойпровинции]ипримерновстасемидесяти
километрах от Оранжевой реки, Нельсонс-Фонтейн еще недавно былсовершенно
неизвестен. Теперь же, как утверждают, ему предстоитсделатьсяоднимиз
самых богатых приисков во всей английской Калекой колонии.Однакокрайне
плохое оборудование и полное отсутствие каких бы то ни было удобств делают
пребывание здесь мало завидным. Если быненадеждабыстроразбогатеть,
люди вряд ли могли оставаться хотя бы несколько часов в этих душныхямах,
да еще при сорокаградусном зное. Воды здесь нет. Ведро стоит франк идаже
франк семьдесят пять. В лагередоотвращениягрязно.Живутвжалких,
раскачивающихся на ветру хижинах и изодранных в клочья палатках. Но власти
все же заботятся о безопасности работающих иобоздоровленииместности.
Каждый вор - а их здесь много, -еслиегонеприговориликнаказанию
кнутом, должен отбыть несколько дней принудительных работ.