Глава девятая. Сильверлейн
«Весьма знаменательное событие…» Нет, потрясения, пережитого Арамом, эти слова описать полностью никак не могли. Поляну он покидал с кружащейся головой, кожа под воротом рубашки словно бы раскалилась докрасна.
«Да, я чувствую, как она прочна. А ты, Арамар? Твои чувства ко мне так же прочны, как и мои к тебе?»
Отчего эти слова вызывают такой… зуд? Зуд по всему телу! Казалось, Арам вот-вот запоет, либо его стошнит, либо и то и другое разом. Его чувства к Дрелле, когда-то – всего лишь назойливый голосок на задворках сознания, набрали силу, превратились в оглушительный хор голосов. Неужто она минуту назад призналась, что он ей нравится? Нет, чепуха. Дрелле нравятся все до единого. Все это – просто свойственное ей дружелюбие, можно не сомневаться… Вот только Арам никак не мог забыть ни ее локтя в сгибе его руки, ни обращенной к нему улыбки – такой ослепительной, будто от зубов ее отражается блеск всего счастья, всего довольства на свете.
– Что с тобой?
Макаса.
Арам замер, как вкопанный. Пути их пересеклись, когда сестра выходила из таверны, а он бегом мчался к дверям. Весь прочий шум Дозорного холма доносился словно бы откуда-то издали, как будто Арам остался наедине с собственными мыслями, а теперь еще и с Макасой. Ее темные брови поднялись к самым корням волос.
– Братишка, ты отчего такой взмокший? Может, жар у тебя?
Арам замотал головой, понемногу приходя в себя:
– Н-нет, со мной все в порядке. А ты куда так спешишь?
– Тебя искала. Нам нужен план. Причем план стоящий, простое «сидеть и ждать у моря погоды» не подойдет. Но если ты себя плохо чувствуешь, вначале передохни. – Подойдя к Араму, Макаса пощупала его лоб.
– Прекрати, – буркнул он, отпихнув ее руку. – Я просто… волнуюсь.
Макаса, фыркнув, скрестила руки на груди. Раны ее, благодаря заботам Часовых, почти затянулись, и двигалась она куда свободнее. Хотел было Арам проскользнуть мимо, чтоб скрыться в таверне да голову ополоснуть, но Макаса поймала его за локоть и развернула к себе. Никогда еще названая сестра не выглядела такой заботливой… и при том так угрожающе.
– Постой. Что случилось? У тебя же лицо сплошь красное. Выкладывай все как есть.
– Из ритуалов ничего не выходит, – ответил он, надеясь отвлечь ее, однако Макаса недоверчиво сощурила глаз, а это значило, что рассказ необходимо дополнить. – Препятствует что-то… одним словом… Да не знаю я, в чем там дело! Я что, на друида похож?
– На цыпленка жареного ты похож. Так покраснел, что щеки вот-вот лопнут.
– Неважно! – Арам едва не сорвался на крик. – Главное, нам вправду нужен план. Я просто не знаю, что делать дальше. Уз нам с Дреллой не разорвать, но мастер Тал’дара хочет, чтоб я никуда не уходил. Изучить нас хочет, или еще что-то такое. Для Круга.
Макаса подняла глаза к небу.
– Ну уж нет, вот этому не бывать. Если возне вокруг уз конец, нам пора двигать дальше. Уловки с «Раком» надолго не хватит, а Малус от злобы на слюну изойдет, как только поймет, что мы его провели. Все силы бросит на поиски, а когда своего добьется… – оборвав фразу, Макаса чиркнула ребром ладони поперек горла, точно кинжалом.
– Он уже знает.
Карие глаза Макасы округлились не хуже совиных, челюсть слегка отвисла.
– Что?
– Малус… Они догнали «Рака». Помнишь тот голос в голове? Он мне все это показал. Вся команда, все до единого… их больше нет. Из-за нас, Макаса. Из-за меня. С этим долгом мне до смерти не расплатиться: они жизни отдали, чтоб выиграть для нас время. У тебя теперь тоже бывают видения – так жди таких же ужасов, жди известий о том, как подводишь отца, и саму себя, и весь мир. Жди того же позора. Уж я-то знаю: со мной Свет заговорил куда раньше, чем с тобой.
Макаса побледнела, но на его вспышку не ответила ни словом. Немедля развернувшись, она направилась назад, к таверне.
Арам поспешил следом, едва поспевая за длинноногой сестрой.
– Куда ты?
– Собирать вещи. Понимаешь, если Малус уже раскусил нашу хитрость, надо спешить.
Вздохнув, Макаса ускорила шаг и снова обогнала его.
– Я понимаю, Макаса. Что я, по-твоему, совсем бестолковый?
Арам сокрушенно поник головой. Смятение быстро сменилось стыдом, а Дрелла и ее чувства к нему отступили куда-то далеко-далеко. Теперь к охватившему его жару прибавились скверные, нездоровые ощущения, будто он в самом деле захворал. Сколько людей отдали жизни ради него, а он сидел здесь, довольный, да мхом обрастал, пока Дрелла с Галеной были заняты делом! Да, не получилось у них, ну и что? Они хотя бы попробовали, а что сделал он?
– Вот и ты, Арамар. Я как раз ищу тебя.
«Ийнет… Только не сейчас!»
Поборов раздражение, он изобразил на губах блеклую улыбку и повернулся к одноглазому ночному эльфу. Тот выглядел на удивление взволнованным. При виде его улыбки Арам немного успокоился, и тут заметил в руке эльфа письмо. Неужели?..
– Сегодня вечером вернулась назад сова, посланная мной в лагерь экспедиции Северной Стражи, – сказал Ийнет, протянув пергамент Араму. Письмо оказалось нераспечатанным и, что еще более воодушевляло, адресованным ему. – Этот аванпост – к нам ближайший, но если и остальные ответят, я сразу же дам тебе знать.
– Спасибо, – выдохнул Арам, принимая письмо.
– Возможно, там ничего интересного и нет, – предостерег его Ийнет, – но я всем сердцем надеюсь, что весть будет доброй.
Слегка поклонившись Араму, Часовой развернулся и скрылся за деревьями, обступавшими аванпост. Оставшийся в одиночестве, Арам огляделся и поспешил в таверну, наверх, в комнату, которую делил с Макасой. Голос Макасы, кричавшей на Мурчаля с Клоком, веля им собирать вещи, доносился даже туда. Ну что ж, по крайней мере, какое-то время его никто не потревожит – главное, не забыть спрятать улики, когда суматоха уляжется.
С бешено бьющимся сердцем Арам вскрыл письмо, как можно скорее заскользил взглядом по строчкам, и чем дальше читал, тем больше и больше становился комок в его горле.
Мастеру Арамару Торну.
Расспросам твоим, юный сэр, я очень рад, и с равным удовольствием спешу сообщить, что дядюшка твой, Сильверлейн Торн, мне прекрасно знаком. Зовут меня Моррис Уилер, я – офицер пехоты Альянса, а служу в лагере экспедиции Северной Стражи. Одно время мы с Сильверлейном вместе несли службу в Штормграде, а после были отправлены в Западный край. Сильверлейн – человек великих достоинств, честный и верный. Со времени последней встречи мы с ним не теряем связи, и в настоящее время он находится недалеко отсюда: последнее его письмо было отправлено из Ясеневого леса. Гонца к последнему известному мне месту его пребывания я уже отправил, а тебя очень прошу встретиться со мной здесь, в лагере: для меня будет немалой честью представить вас друг другу.
Твой во дружбе,
Морис Уилер
Сжимая пергамент в дрожащих руках, Арам глядел и глядел на письмо. Выходит, дядюшка жив и находится всего в нескольких днях пути отсюда? Казалось, это слишком уж хорошо, чтоб быть правдой, и на миг он усомнился в достоверности новостей. Если верить Ийнету, земли вокруг лагеря экспедиции кишат отрядами Орды, а Ясеневый лес недавно был атакован вражескими силами из Степей, и дядя легко мог погибнуть, не успев отправиться на юг. Однако известия заронили в сердце Арама искру надежды, разогнавшую темные тучи чувства вины, сгустившиеся над головой, почти без остатка.
Увы, облегчение оказалось недолгим. Закрыв глаза, Арам свернул письмо и крепко прижал к груди. Доносившиеся из соседней комнаты крики Макасы заставили с ужасом вспомнить о том, что путники задержались здесь слишком долго и, как выяснилось, зря. Цели своей они с Дреллой достичь не смогли, а тем временем Малус и его прихвостни истребили огнем и железом команду целого корабля. Арам понимал: виноват в этом он. Все их страдания – из-за него. Спрятав письмо, он выложил перед собой компас и рукоять Алмазного Клинка, накрыл заветные вещи ладонями и тут же всем сердцем почувствовал, что должен сделать.