..
- Ничего себе, встреча!.. Он ведь узнал меня! То-то шрам полез
щупать...
- Узнал? Любопытно! - подполковник встал сзади Мавра. - Хотите
сказать, вы упекли тестя? И фамилия ваша Пронский? А Коноплевым стали,
конечно же, после женитьбы?
- Уйди из-за спины, не люблю! - прорычал Мавр. - Сядь и не прыгай.
Хотите сказать!.. Что я хочу сказать, ты еще слушать не дорос! Я
действительно Александр Романович Пронский. Пригласи начальника управления!
Рябов не сел, однако и в затылок больше не дышал, зашел сбоку.
- Прикинуться душевнобольным не выйдет. Не советую вам кричать,
буйствовать, все это бесполезно... В нашем регионе время от времени
появляется фальшивая валюта. Очень высокого качества, в Москву на
экспертизу отправляем - фальшивая. А в последнее время и российские
дензнаки. Вам, Виктор Сергеевич, и в самом деле не семнадцать лет, тем
более, вашему подельнику Притыкину... Право же, смешно утверждать, что вы
- Пронский. Несмотря на его награды, попавшие к вам...
- Я требую начальника управления!
- Может быть, настала пора снять грех с души?
- Ну, будь по-твоему. Настала так настала, - вдруг согласился он. -
Дай ручку и бумагу. Сейчас напишу явку с повинной.
Подполковник пощупал его насмешливым взглядом, положил несколько
листков и стержень от ручки. Мавр оторвал маленький клочок от уголка и
написал восьмизначный литерный шифр.
- Шуруй к начальнику. И время на все про все - полчаса.
Правительственная связь должна быть в этом же здании. Может, еще на поезд
успеем... Да! И чтобы жену мою доставили на перрон, проводить. Это в
качестве контрибуции, за оторванные погоны и оскорбленные чувства.
Рябов посмотрел на бумажку, потом на него: должно быть, что-то слышал
о подобных шифрах, но никогда с ними не сталкивался.
- И куда мне с этим прикажете?
- К начальнику, олух царя небесного!
- А ему куда?
- В свою московскую контору, должно быть. Не знаю, какой теперь отдел
занимается. Найдет, не маленький!
Рябов для порядка помедлил, и все-таки позвал лейтенанта в форме,
посадил в своем кабинете присматривать за генералом и удалился. Мавру
надоело играть в переглядки со своим стражником, он осторожно стянул
газету со стола и сделал вид, что читает.
В последний раз он пользовался шифром в восемьдесят первом, когда они
ходили с Радобудом искать затонувшие древнегреческие суда. Легли спать в
своих, а проснулись в нейтральных водах и были задержаны пограничниками,
которых сильно смутило водолазное оборудование на борту катера. Тогда их
мытарили четыре дня и, когда возбудили уголовное дело, пришлось раскрыться.
К назначенному времени подполковник не успел, и вернулся, когда до
отправления поезда осталось семь минут, причем не один - с начальником
управления, тем самым тучным, широким мужчиной в гражданском. Мавр
встретил их сидя, как полагается старшему по званию, да еще ногу на ногу
положил.
- Ну и что, господа чекисты? Есть еще государственность в нашем
отечестве?
Начальник прямо не смотрел на Мавра, как девица, отводил глаза,
однако вместе с провинциальной стыдливостью в его редких, коротких
взглядах чувствовалась настороженность и любопытство. Он подал руку, после
чего выпроводил из кабинета Рябова и лейтенанта.
- Прошу прощения, товарищ генерал, - сказал в сторону. - Вы же
знаете, в нашей работе никто не гарантирован от недоразумений. Если бы вы
сразу предъявили шифр...
- Спасибо, что не сгноили в подвале, а только приморозили. Я же
человек теплолюбивый.