. Тушенку и мороженое мясо из мобзапасов дожираем.
- Правда, тут же взял себя в руки и язык снова испортился:
- Я одного никак не возьму... Знаешь размах, а лезешь со своими ГКО.
- Это не ГКО, - поправил Мавр. - Акции Веймарской республики,
выпущенные в двадцатых годах.
- Какой хрен разница? Что ты мне тут... Сидел бы да и не дул. Ведь
присосутся и высосут.
- Потому я и настаиваю на соблюдении инструкции, - прогудел Мавр. -
Реализация под моим полным контролем.
- Кстати, если следовать вашему регламенту, сейчас нет ни
чрезвычайной ситуации, ни особого положения, - вдруг вмешался Козенец,
вероятно, зная, что премьер этого спросить не сможет. - Ни войны, ни
потопа...
- Да! - подтвердил тот. - Кстати.
- Сегодняшние реформы хуже войны и стихийного бедствия, - отпарировал
Мавр и насупился. - Плюс последствия Чернобыля... Прежде чем принять
решение о реализации СФС, я подсчитал урон от перестройки. Более трети
промышленного производства стоит и запустить его уже никогда не удастся.
Производительность сельского хозяйства упала на четверть, восстановить
заброшенные земли и мясомолочное поголовье скота представляется возможным
лишь через двадцать-тридцать лет. Я уже не говорю о психологическом
состоянии нации. Поднимать хозяйство на энтузиазме можно было после войны.
А где оно сейчас, великое и созидательное чувство?
Лицо премьера потемнело, отяжелела нижняя челюсть, и взгляд стал
малоподвижным, и было не понять, чего больше в этом человеке - гнева или
глубокого внутреннего разочарования.
- Ты, значит, пришел обеспечить? Давай, иди!.. По инструкциям давай.
- Каким образом хотите реализовать Веймарские акции? - вовремя
подоспел на выручку Козенец. - Не деньги, не золото - бумаги немецкого
происхождения. Дело упрется в технологическую сторону проблемы и
международные отношения.
- Пусть технология вас не волнует, - успокоил Мавр. - Это уже мое
дело. Требуется только волевое решение правительства.
- Возьму и достану решение! - премьер чем-то стал недоволен и
обеспокоен. - Как будто из штанов... Там сорок членов! И каждый свою дырку
найдет, а то две.
- Нужно проконсультироваться с членами правительства и некоторыми
партиями, - перевел Козенец. - Потребуется определенное время, подходы и
удовлетворение амбиций каждого. Неблагодарная работа.
- Готов подождать, если не больше месяца. - Мавр остановился под
толстой сосной, показывая, что дальше ни идти, ни разговаривать нет смысла.
Премьер огляделся по сторонам, словно только что проснулся.
- Значит, подожди, надо чтоб привилось, - он подал отчего-то горячую
руку. - А то начнется сплошная веревка.
Козенец почему-то не растолковал его прощальные слова, тоже сунул
руку и побежал догонять шефа.
Телохранитель шел впереди и все вертел головой...
Мавр проследил, как премьер с помощью Козенца взгромоздился в джип,
однако он сразу не тронулся, постоял, как самолет на старте, и с места
взял хорошую скорость. И сразу стало тихо и покойно, сорванная людьми
паутина уже была натянута вновь и теперь искрилась на солнце, полуголые
деревья вытянулись, замерли, из последних сил удерживая остатки листьев.
Утро было не октябрьское, теплое - что-то вроде бабьего лета, невиданного
уже лет тридцать: под ногами еще зеленая трава, даже что-то цветет,
прозрачный воздух вокруг и высокое ясное небо с осенней холодноватой
голубизной.
Он шел через лес по направлению к оставленной на проселке машине,
благоговел, одновременно ощущая настороженность: опасность исходила
отовсюду.