– Джуль, да ты бессовестный нахал, – сказал Андрей псу, – Ты почему не попросил у Арины разрешения войти на кухню?
Джуль, как бы демонстрируя полное раскаяние, смешно прикрыл глаза лохматой лапой.
Арина, глядя на это представление, в очередной раз искренне рассмеялась. Этот дуэт полицейского в отставке и его золотого пса начинал ей не на шутку нравиться.
Девушка зажгла плиту и поставила на неё чайник, затем достала хлеб и варёную колбасу. Отрезав от неё несколько небольших кусочков, отдала Джулю, который уже вовсю топтался рядом и улыбался во весь рот, заглядывая Арине в глаза.
– Значит так, раз вы сами напросились на чай, то делаете бутерброды и следите за чайником, – Арина вручила нож и колбасу Андрею, – А я пока соберу свои вещи.
Когда через некоторое время Арина вернулась на кухню, то увидела следующую картину: на столе в кружках дымился горячий чёрный чай, на тарелке лежали тонкие бутерброды, Андрей и Джуль в одинаковых позах, опираясь кто на лапы, кто на руки, на коленках стояли под оконной батареей и что-то рассматривали на полу.
– Эй, – окликнула она, – что это вы там делаете?
Не меняя позы, Андрей повернул к ней голову:
– Арин, кажется, Джуль нашёл у вас какой-то тайник. Он активно нюхает пол и скребёт лапами паркет.
– Ах, это, ваш пёсик не ошибся, там, действительно, есть небольшой тайник в полу. Я его показывала оперативникам, когда они осматривали квартиру, но они ничего особенного там не нашли.
– А я могу тоже в него заглянуть? – попросил Андрей.
Арина пожала плечами:
– Конечно, почему нет. Только мне понадобится ваша помощь.
Вдвоём они подняли крышку из наборного паркета и сдвинули в сторону. Джуль сразу скрылся в образовавшемся проеме. Снаружи торчал только жёлтый пушистый хвост.
– А тайник-то немаленький, – удивился Андрей и посветил под пол фонариком смартфона, – Почти как погреб в деревенском доме. Здесь, оказывается, очень толстые перекрытия
Из-под паркета раздалось характерное звяканье стекла. Мужчина навёл яркий луч на собаку, которая с остервенением царапала банки с вареньем стоящие в углублении тайника. Джуль что-то нашёл и пытался лапами и зубами вытащить из-за стеклянных банок заинтересовавший его предмет. Наконец ему это удалось сделать и он вылез из – под пола со стареньким мобильным телефоном в зубах.
– Эт… это же пропавший телефон Калерии Сергеевны! – вскрикнула Арина. От неожиданности она даже начала слегка заикаться.
– Мы с сотрудникам везде его искали, но безрезультатно. И эксперт здесь смотрел тоже.
– Ни один эксперт не сравнится в поисках с собакой, – Андрей потрепал довольного пса по холке.
– Джуль, молодец! А теперь фу, положи телефон на пол.
Пёс аккуратно выпустил мобильную трубку из зубов на коврик и, сделав шаг назад, улёгся на живот, не сводя глаз со своей добычи.
Арина наклонилась, чтобы забрать трубку, но Андрей отвёл её руку в сторону.
– Не нужно его трогать, мы не знаем, кто прикасался к нему последним. Возможно, здесь остались какие-нибудь отпечатки. Дайте мне, пожалуйста, какой-нибудь пакет.
Арина оторвала от рулона голубой мешок для мусора с жёлтыми завязками и вручила его подполковнику. Андрей аккуратно обхватил полиэтиленом трубку и, поместив её внутрь пакета, затянул завязки.
– Ну вот, Ариночка, теперь нам придётся вместе навестить моих бывших коллег в участке.
Джуль разочарованно проводил глазами ускользнувшую от него добычу. Этот грустный взгляд не мог оставить Арину равнодушной и она дала псу ещё колбаски, приговаривая при этом, какой он умный и хороший мальчик и что она ему обязательно купит самый красивый мячик.
Андрей слушал, как Арина лепечет над его собакой и думал, что Джуль был бы совсем не прочь иметь такую добрую и ласковую хозяйку.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Драган Дивац открыл глаза и сразу зажмурился. Яркий свет больно бил в глаза, которые уже привыкли быть в полной темноте. Что-то изменилось в комнате, в которой он провёл несколько дней. Точное их количество он вряд ли бы смог назвать. Он осознавал только, что с момента, как он зашёл в эту комнату, прошло немало времени.
Адвокат медленно приоткрыл один глаз и осмотрелся. Окно было открыто и низкое осеннее солнце хорошо освещало комнату – место его заточения. Он рассмотрел скромную обстановку комнаты и решил, что находится в старом загородном доме. Раздавшийся где-то вдалеке сигнал, приближающегося к станции, железнодорожного состава только подтвердил его догадку.
Дивац вытащил из-за спины руку. Она впервые на удивление легко поддалась. Наручники ей больше не мешали. Только сине-чёрный след на запястье свидетельствовал, что руки адвоката были скованы металлическими кольцами долгое время. Мужчина ощупал голову – шрам, от удара железным прутом, уже затянулся и не кровил, но ещё изредка напоминал о себе сильными приступами головной боли.
Удар, боль и яркая вспышка разноцветных искр – это всё, что помнил Драган перед тем как попал сюда. Дальше только мрак и редкие всплески сознания в тот миг, когда какой-то мужчина приносил ему воду с чёрствым белым хлебом и задавал каждый раз один и тот же вопрос, кажется, на русском: «Где письмо из Петрограда?»
Драган никогда не видел его лица. Заходя в тёмную комнату, мужчина всегда оставлял дверь открытой и стоял к ней спиной. Поэтому адвокат видел только силуэт и слышал голос.
Но Драган не понимал о каком письме идёт речь и что от него хочет этот человек. Более того, он вообще не помнил кто он, как его зовут и как очутился в этой тёмной комнате, прикованный за руку к перекладине узкой металлической кровати.
Но вот сейчас Драган осознал, что он больше не пленник. Он тяжело поднялся и подошёл к окну с давно немытыми, пыльными стёклами и распахнул его. Холодный ветер приятно обдувал лицо и делал мысли поверенного более ясными. Он решил, что должен поскорее убраться из этого дома.
Мужчина осторожно вышел из комнаты и прислушался. В доме всё было тихо. Он качаясь, голова сильно кружилась отболи и голода, прошёл по узкому коридору и оказался на просторной террасе. Всё ещё щурясь от непривычного дневного света, Драган огляделся по сторонам. Справа и слева от дома, служившего ему временной тюрьмой, на соседних участках, виднелись разноцветные крыши домов.
«Значит я в каком-то посёлке, а не на заброшенном хуторе. Уже легче.»
Драган пересек участок, вышел через незапертую калитку на улицу и прислонился спиной к кирпичному столбу забора. Ноги его абсолютно не слушались, а всё тело сотрясала крупная дрожь.
«Без посторонней помощи мне не справиться. Нужно как-то дойти до соседнего дома и попросить хозяев позвонить в полицию. Может быть, меня кто-нибудь уже ищет», – теплилась в мозгу слабая надежда.
Сделав усилие оторваться от забора и переставить непослушные ноги, Драган потерпел неудачу и понял, что единственным способом передвижения для него сейчас будет ходьба на четвереньках. Он опустился на колени и пополз вдоль дороги по жухлой грязной траве обочины.
Мимо него на велосипеде ехала девочка лет десяти – двенадцати. Дивац оторвал руку от влажной земли и помахал в воздухе, чтобы привлечь её внимание. Девочка заметила этот жест и, развернув велосипед, подъехала к Драгану.
– Помоги мне… Нужна полиция и врач, – прошептал мужчина на сербском и потерял сознание.
Расстояние, которое он преодолел за последние десять минут от дома, оказалось для адвоката серьёзным испытанием. Тяжёлая травма головы и почти полное отсутствие еды сильно подорвали силы адвоката.
Придя в себя, он как через пелену, увидел подъехавшую машину скорой помощи. Почувствовал, как его погрузили на носилках в салон передвижной амбулатории. Слабо слышал как молодой полицейский, сидящий рядом с носилками, задаёт ему какие-то вопросы. И он даже что-то отвечал поначалу. Но очень быстро его мозг, почувствовав безопасность, отключился и вновь погрузил тело Драгана в спасительное забытьё.