– Ты уверена, что хочешь именно сейчас рассказать ей обо мне? Может, еще подождешь? Месяц? Просто если она тебе не поверит, пострадаю не я, а ты. Понимаешь?
– Да, – без доли сомнения ответила Вика. – Я в ней уверена. И ответь, пожалуйста, что ты там такое изучаешь, что стал таким умным? Все знаешь!
– Всякие неинтересные учебники, как и ты, – смутившись, ответил он.
Вернувшись с небес на землю (в прямом смысле этого слова) Домовой прыгнул на мягкую кровать Вики и зарылся под одеяло, сказав:
– Я чуточку подремлю, пока ты бегаешь за Полей.
– Хорошо, – ответила Вика, скрывшись за дверью. Топая, она забежала в мастерскую, где мама рисовала портреты, сказала, что пошла к Полине и через пять минут с ней вернется, так как хочет показать ей новую версию спектакля. Мария не стали возражать. Для нее стало привычным делом отпускать Викторию одну к подруге.
Прошло не больше получаса, как в комнату ворвались две веселые девчонки. Домовой так напугался, что чуть не свалился с кровати; он слез с нее и встал у окна, ожидая худшего.
– И зачем ты меня позвала? Я не вижу ничего удивительного и секретного? Обычная комната, в которой мы играли тысячу раз после школы.
– А вот и необычная. Самая что ни наесть волшебная комната, с помощью который осуществляется вход в потусторонний мир. Точнее за задней стенкой платяного шкафа, что стоит вон в том углу. – Вика показала пальцем на шкаф. Полина продолжала ухмыляться. – За ним открывается длинный туннель, ведущий к самим звездам, в космос, вход в другую планету, где живут духи, обитающие среди нас. Домовые.
Полина не сдержалась и засмеялась.
– Почему ты смеешься? – спросила Виктория, чувствуя себя полной дурой.
– Прости, но я не могу слушать эту сказку и поверить в ее существование. – Посмотрев на разочарованную Викторию, Полина успокоилась и пообещала, что больше не будет над ней смеяться. – Продолжай.
– В моей комнате сейчас житель из другого мира. Домовой! – восторженно объявила Вика, словно представила на аукционе бесценный экземпляр.
– Это все шутка, Вика? Я никого не вижу, кроме тебя.
– Ты мне не веришь, поэтому и не видишь.
– Прости, я не вижу. Если ты надо мной хотела пошутить, то у тебя получилось, я практически поверила.
– Домовой помоги же мне, возьми ручку и подкинь ее в воздухе, – попросила у него Вика.
– Нет, – воспротивился Домовой, посмотрев на безразличное и одновременно веселое лицо Полины. – Она тебе не верит. Она над тобой смеется. Почему ты не замечаешь этого?
– Просто сделай то, что я у тебя прошу. Пожалуйста!
– Ты еще и с ним разговариваешь? – ехидно спросила Поля, закрывая рот рукой, чтобы не засмеяться снова.
– Он реален. Пожалуйста, Домовой!
Домовой взял ручку в руку и стал подкидывать ее вверх.
– Ты видишь-видишь! Как ручка без помощи рук летает в воздухе!
– Нет. Потому что ничто не летает в воздухе. И никто не стоит у окна. Ты это себе нафантазировала сидя дома, решая уроки. – Полина подошла к окну. – Видишь, я стою здесь. – Она прошла мимо Домового и встала рядом с ним. – Странная ты какая-та! – подытожила Полина, сев на ее кровать.
Домовой посмотрел печальным взглядом на Вику и прошептал:
– Она тебе не верит. Лучше скажи, что ты хотела с ней просто поиграть. Мне очень жаль, Вика.
Виктория опустила голову, подошла к кровати, села, обняла Полину и сказала ей, что она просто пошутила и просит прощение.
– Ты ведь не кому об этом расскажешь? – спросила Вика, когда они прыгали на кровати, жуя попкорн.
– Нет. Я уже забыла, – ответила Поля, приземлившись на попу, отчего мешок с попкорном выскользнул из рук и упал на ковер, усеяв его воздушной кукурузой, которая напоминала россыпь белоснежных одуванчиков на зеленном поле, уходящим далеко-далеко за горизонт. – Ой, прости. Я просыпала попкорн. – Она слезла с кровати и начала собирать просыпанную кукурузу.
– Не страшно. – Виктория подошла к Полине, чтобы ей помочь. – Поля, а может сегодня, устроим пикник. Как ты на это смотришь?
– Только… – Она замолчала.
– Только что? – поинтересовалась Виктория.
– На пикник нужны деньги..
– Ты не волнуйся, у меня есть сбережения, накопленные за это лето. Сходим на лысую гору, разожжем огонь, пожарим сосиски с хлебом.
– Хлеб до черной хрустящей корочки?
– Ага. И все это запьем жгущей газировкой! Как тебе идея?
– Замечательная. А ты купишь чипсов «Лейз» со вкусом бекона? Так их хочется попробовать.
– Ты что никогда не ела чипсов? – удивленно спросила Вика.
– Мама мне их не покупает и не разрешает, чтобы я их покупала. Говорит, что они вредные для здоровья.
– Да глупости это все! Они не вредные, а очень вкусные, что аж пальчики оближешь. – Вика засмеялась и добавила. – Теперь я их обязана купить, чтобы ты насладилась этим чудесным вкусом.
– Классно! – восторженно сказала Полина, крепко обняв Вику и чмокнув ее в щечку.
Виктория проводила Полину до дверей, потом побежала в мастерскую, спросила разрешение у Марии, которая полностью погрузившись в ирреальный мир фантазий, выхлестывая ее на холсте бумаги под мелодичную музыку Моцарта, что лилась из черного приемника. Она не расслышала, что сказала дочь и машинально кивнула. Виктория, почитав это знаком разрешения, побежала в комнату, чтобы достать из шкатулки деньги на пикник.
– Домовой, ты здесь? – спросила Вика. – Ааууу! – Молчание. – Домовый, ты снова прячешься и хочешь меня напугать? – Снова молчание, прерываемое разве только тиканьем механических часов и музыкой, льющейся, казалось, не из проигрывателя, а из самых потаенных мест человеческой души, наполненной любовью и сочувствием, болью и состраданием, красотой и гармонией, искренностью и детской, наивной непосредственностью. – Домовой, если ты меня слышишь, если хочешь, пойдем с нами. Я буду всегда держать тебя за руку и ни за что не отпущу. Домовой? Я знаю, ты здесь. Просто не хочешь со мной разговаривать. – Она замолчала, подождала. – Как хочешь! Ты сам отказался!
Она подошла к столу, открыла ящик, достала шкатулку, на крышке который была изображена краснощекая матрешка, открыла крышку (заиграла музыка), взяла две хрустящие «десятки» и два железных «пяточка» и убрала шкатулку обратно в ящик. Сжав посильнее кулачок, в котором лежали деньги, Виктория забежала на кухню, достала из холодильника длинную веревку сосисок и положила их в зеленый пакет. В прихожей она взяла с тумбочки медную связку ключей, через кольцо которой был продет черный шнурок, повесила их на шею, вышла из дома, захлопнув дверь на щеколду и села на качели в ожидание Полины.
Через пару минут к ней подошла радостная Полина и они, взявшись за руки, побежали по пыльной дороге навстречу незабываемому путешествию.
***
Они зашли в продуктовый магазин, поздоровались с продавщицами и направились в нужный отдел, даже не взглянув на детские игрушки. На тридцать рублей они купили: двухлитровую бутылку «Спрайта», две упаковки «Лейза» со вкусом бекона и лука, две пачки сосательных конфет «Рондо» (которые, к слову, растворялись в газировке) и одну жвачку «Лов» со вкусом дыни и банана. Сложив купленные продукты в пакет, они вышли на улицу с улыбкой до ушей и побежали наперегонки до перекошенного влево столба.
Дойдя до конца улицы Космонавтов, они посмотрели на возвышающуюся лысую гору, на которой не росло ни единого деревца, ни единого кустика, только пожелтевшая трава. И забыв об осторожности и подстерегающей опасности, побежали вверх по крутому склону прямо на самую верхушку горы, чтобы с высоты птичьего полета посмотреть на свой родной город.
Это того стоило. Синий, сверкающий бликами пруд тянулся по всему городу, разделяя город на два берега. На одном берегу возвышались бетонные, кирпичные дома и здания, церковь, заводы и фабрики, изборожденные вдоль и поперек ровными дорогами. На другом берегу – деревянные дома, построенные посреди скалистой местности, усыпанной богатыми вечнозелеными лесами и бесконечно длинными полями.