Она вошла по пояс в воду и, держась левой рукой за руку спутника, правой вытащила Лео за волосы из воды. Встав на мелкое место, Лео схватил меня. Страшно утомленные борьбой с течением, выбравшись на берег, мы легли и долго не могли отдышаться.
Женщина стояла над Лео и задумчиво смотрела на его бледное лицо. Из глубокой ранки на его голове сочилась кровь. Женщина была очень хороша собой. Вода струилась с ее платья и волос. Наконец, сказав что-то своему спутнику, она ушла по направлению к утесу.
Между тем старик заговорил с нами сначала на каком-то незнакомом нам наречии, потом на ломаном греческом языке.
– Вы, должно быть, волшебники, – сказал он, – иначе, как бы вы проникли в нашу страну?
– Нет, – отвечал я, – если бы мы были волшебниками, то пришли бы несколько иным путем.
Говоря это, я указал на пропасть и на ушибы и царапины на своем теле.
– Что ищете вы здесь, чужеземцы? – продолжал расспрашивать старец.
Я не хотел называть ему настоящую цель нашего путешествия, опасаясь, что узнав, зачем мы пришли, он бросит нас обратно в реку; но Лео оказался менее осторожным.
– Мы ищем Огненную Гору, увенчанную Символом Жизни, – сказал он.
– Так вам все известно? – удивился старик. – Кто же, собственно, вам нужен?
– Она, – не удержался Лео. – Царица!
Он, вероятно, хотел сказать «жрица» или «богиня», но, плохо зная греческий язык, нашел только слово «царица».
– Ах! Вы пришли к царице. Значит, вы именно те странники, навстречу которым нас послали?
– Сейчас не время для расспросов, – нетерпеливо прервал его я. – Скажи нам лучше, кто вы сами?
– Меня зовут Стражем Двери, а женщину, которая была здесь, ханшей Калуна.
Между тем Лео сделалось дурно.
– Он болен, – сказал я Стражу Двери. – Помоги нам и отведи нас в свое жилище.
Поддерживая Лео под руки, мы ушли от проклятой реки, похожей на древний Стикс. Вскоре мы увидели Врата, или Дверь страны. Направляясь по узкой тропинке, мы добрались до высеченной в скале крутой лестницы. Навстречу нам вышла женщина, которая спасла нас, и приказала двум слугам, похожим на монголов, нести Лео.
Мы пришли в дом, выстроенный из высеченных из скал каменных глыб. В кухне горел огонь. Нас провели в комнату, где стояли две кровати, подали нам теплой воды умыться, перевязали наши раны и ушибы и дали какое-то лекарство, от которого у меня по всему телу разлилась приятная теплота и я впал в забытье. Что было после, не помню. Знаю только, что мы с Лео были долго больны, если можно назвать болезнью слабость, которую испытываешь после сильной потери крови или страшного переутомления. Мы бредили и находились в каком-то забытьи. Как сквозь сон помню, что надо мной склонился бледный старик с седой бородой.
– Нет никакого сомнения, что это они, – прошептал он, подошел к окну и долго смотрел на звезды.
В другой раз я услышал женский голос, шуршанье шелкового платья, открыл глаза и увидел женщину, которая спасла нас. У нее была благородная осанка, прекрасное, но усталое лицо и жгучие глаза с поволокой. Она подошла ко мне, равнодушно посмотрела, потом отошла к Лео. Голос ее зазвучал нежнее, когда она заговорила с привратником, расспрашивая его о больном. Старик вышел, тогда она опустилась на грубый стул у кровати моего товарища и долго и пристально вглядывалась в его черты. Мне стало жутко от этого пристального взгляда. Потом она встала и быстро стала ходить по комнате, прижимая руку то к сердцу, то ко лбу, точно мучительно силясь что-то вспомнить.
– Где и когда? – прошептала она.
Дальше я не мог наблюдать за ней, потому что опять впал в беспамятство. С тех пор, когда я приходил в себя, я часто видел женщину в нашей комнате. По-видимому, она ухаживала за больным, кормила его, а когда он не требовал забот, давала пить и есть и мне.