Гроунвельт сказал:
- Я скажу им, чтобы сделали еще партию. Мы играем одну сдачу. Двойной выигрыш или ничего. Но вы должны ставить на Игрока, а не на
Банкомета.
Казалось, все в ограде баккара были ошеломлены. Крупье в остолбенении смотрели на Гроунвельта. Он рисковал не только большой суммой денег
против всех законов казино, он также рисковал своей лицензией в Государственной комиссии игр, идя на такую ставку. Гроунвельт улыбнулся им. -
Тасуйте карты, - сказал он. - Делайте партию.
В этот момент босс зала прошел в ограду и передал Джордану длинную желтую бумажку - чек. Джордан молниеносно взглянул на него, затем
положил в поле Игрока и сказал Гроунвельту, улыбаясь:
- Вот моя ставка.
Джордан увидел Мерлина, опершегося на серую решетку. Мерлин вновь внимательно смотрел на него. Диана в замешательстве сделала несколько
шагов к краю стола. Джордану было по душе их изумление. Единственное, что ему не нравилось, это то, что надо ставить против собственной удачи.
Он был возмущен необходимостью сдавать карты и играть против себя. Он повернулся к Калли.
- Калли, сдай карты за меня, - сказал он.
Но Калли отпрянул в ужасе. Затем он взглянул на крупье, доставшего карты из коробки под столом и разложившего их для тасовки. Казалось,
Калли вздрогнул прежде, чем обратиться к Джордану.
- Джорди, это ставка молокососа, - сказал Калли тихо, как будто бы не хотел, чтобы кто-нибудь услышал, и быстро посмотрев на Гроунвельта
уставившегося на него, продолжал:
- Послушай, Джорди, у Банкомета всегда двух-с-половиной процентное преимущество перед Игроком. С любой руки. Вот почему тот, кто ставит на
Банкомета, должен платить пятипроцентную комиссию. Но теперь Банк у заведения. При такой ставке комиссия ничего не значит. Лучше иметь два с
половиной процента от того, как ляжет карта. Ты понимаешь это, Джорди? - Калли говорил ровным голосом. Как будто убеждал ребенка.
Но Джордан засмеялся.
- Я это знаю, - сказал он. Он чуть не сказал, что рассчитывает на это, но это было бы не правдой. - Пожалуйста, Калли, сдай карты за меня.
Я не хочу идти против своей удачи.
Крупье разложил большую колоду по частям и снова собрал их вместе. Он протянул бледно-желтую пластиковую карточку Джордану, чтобы тот снял.
Джордан взглянул на Калли. Калли отошел, не говоря больше ни слова. Джордан снял колоду. Теперь все подошли к краю стола. Игроки, стоявшие вне
ограды, увидев новую партию, попытались войти и были остановлены охранником. Они начали протестовать. Но внезапно все замолкли и столпились
вокруг решетки. Крупье открыл первую карту, поднятую из колоды. Это была семерка. Он достал из колоды семь карт и спрятал их в прорези коробки.
Затем толкнул колоду через стол к Джордану. Тот сел на свой стул. Внезапно Гроунвельт заговорил:
- Только одна сдача, - сказал он.
Крупье протянул руку и осторожно проговорил:
- Мистер Дж., вы ставите на Игрока, вы поняли? Моя рука будет рукой, на которую вы ставите. Ваша рука будет рукой Банкомета, против которой
вы ставите.
- Я понимаю, - улыбнулся Джордан.
Крупье поколебался и сказал:
- Если вы предпочитаете, я могу сдавать.
- Нет, - ответил Джордан.