– Привет! – услышала Надя и удивилась: как быстро муж доплыл обратно, к берегу. Еще несколько минут назад его даже не было видно, а тут уже родной сердцу голос над самым ухом. Она почувствовала прикосновение его крестика на цепочке на своем плече.
– Как там, на глубине океана? – Надюша повернула голову, посмотрела на мужа, улыбнулась: мокрые кольца его волос прилипли ко лбу, на коже блестели капельки воды, а глаза имели цвет темного янтаря.
– Все хорошо, тебе огромный привет от марлина, он сетовал, что не засвидетельствовал тебе свое почтение лично, – Фертовский хитро сощурил глаза и провел взглядом по фигуре Надежды.
– Ой, что-то мне подозрительны такие взгляды, – пробормотала она и на всякий случай отодвинулась, волна тут же обдала ее, захлестнув почти с головой. Николай засмеялся.
– Ах, так! – Надя вскочила и, недолго думая, окатила мужа брызгами очередной набежавшей волны. Он замер, вытаращив на супругу глаза, дождался еще пару атак с ее стороны, и, наконец, поток воды двинулся ей навстречу. Она завизжала, отскочила. Миллионы соленых искр, будто сказочный дождь, посыпались на Надю, она хохотала, отворачивалась, пыталась убежать, но «дождь» настигал ее с новой силой. Это было восхитительно, легко и радостно, словно на миг вернулось детство – невинное, неповторимое, беззаботное.
– Больше не могу, сдаюсь! – закричала Надя и в изнеможении плюхнулась на песок. – Ты победил, – сказала она, когда муж поцеловал ее и сел рядом.
– Я с тобой абсолютно счастлив, ты знаешь об этом? – сказал он и положил ей руку на плечо.
– Приятно догадываюсь. Давай, проводим сегодня закат? Это первый наш закат в раю. Смотри, солнце уже коснулось воды. А потом оно все больше и больше станет уходить за край океана, и, в конце концов, утонет. Коленька, завтра утром ты спасешь из воды солнце?
– Попытаюсь, конечно, вот только придется для этого очень рано встать. А это небезопасно.
– Почему? – она так искренне удивилась, расширила глаза, что Николай не удержался и опять поцеловал ее. Ему вообще все время хотелось прикасаться к жене, ласкать ее, целовать, такого не было ни с одной женщиной, он не испытывал ни тяги, ни сильных эмоций и так привык к этому, что и не подозревал, что способен на иное. С Надей все по-другому.
– Так ты не в курсе, что происходит на Сейшелах ночью? – он притворно возмутился. – Как такое не знать?
– И что же происходит? – от нетерпения Надя заерзала.
– Я думал, что ты знаешь, – продолжал подтрунивать Николай, – это важно, очень важно.
– Ну, Коленька, не томи, говори! – Надежда дернула его за палец.
– Все не так просто, – он сосредоточенно смотрел вдаль и словно решал: сказать или нет? – Во-первых, надо взять с тебя клятву, что ты никому не скажешь об этой тайне.
– Клянусь! – поспешно выкрикнула Надя. – А Вике можно? – тут же спросила она, на всякий случай.
– Виктории ни в коем случае, – строго сказал Николай, – нет никаких гарантий, что своими знаниями она не захочет поделиться еще с кем-нибудь.
– Хорошо, я буду молчать, – торжественно произнесла Надюша, – хоть это и нелегко.
– Все-таки я должен подумать, – Николай лег на песок, положил руки под голову, закинул ногу на ногу, уставился на вечереющее небо.
– Пока ты будешь думать, я с ума сойду от любопытства. Тебе нужна жена с помешанным рассудком? – Надя перекинула ногу и села супругу на живот.
– Да, твоя угроза носит серьезный характер, – согласился он, по-прежнему глядя в небо, – придется все-таки рассказать, – он сделал паузу, – но предупреждаю, что это небезопасно.
– Я не боюсь, – Надя поймала тянущуюся к ней руку супруга и стала от нетерпения закручивать на ней пальцы…
– Уверена?
– Ну, Коля, хватит насмешничать! – Надя надула губы. – Зачем ты это делаешь?
– Наденька, ты так живо реагируешь, что я не могу удержаться, чтобы не пошутить. Кроме того, ты понимаешь юмор, это одно из твоих многочисленных достоинств, – сказал он и улыбнулся. Она в ответ – тоже.
– Так что же там все-таки за тайна? Что происходит ночью на островах?
– Это связано с пальмами «Коко-де-мер».
Надя кивнула, готовая слушать.
– У этих плодов необычная форма, кокос отчетливо похож на… ягодицы, он считается символом Сейшел. Вспомни, наше знакомство с этим уникальным плодом произошло практически с первых минут пребывания на островах – на визе, которую нам поставили в аэропорту, изображен Коко-де-мер во всей своей красоте. Но его пальмы ни менее интересны. Они разнополые. Женская, украшенная этим самым кокосом, достигает 24 метров в высоту, а мужская, в кроне которой прячется похожее на фаллос соцветие, растет до 37 метров. По слова местных жителей, во взрослом Коко-де-мер содержится вещество, служащее основой для… виагры. А как только солнце садится за горизонт, пальмы занимаются любовью, и тот, кто увидит, как это происходит, с рассветом умрет. И это вполне понятно – остаться в живых после созерцания такой картины смог бы не каждый.
Надя думала об этой легенде всю дорогу, пока шли до домика, потом, когда пили чай, а Николай планировал на завтра маршрут путешествия. Перед тем, как лечь спать, она все-таки не удержалась и спросила про Коко-де-мер: неужели пальмы и правда могут заниматься любовью? Они разнополые, а кокос получается, действительно, необычным. В связи с этим легенда похожа на правду. Николай засмеялся и объяснил, что на самом деле все гораздо прозаичнее и нет никакого волшебства: пальмы растут напротив друг друга и опыляются посредством ветра. Вот и все.
Надя так и знала: сказка слишком хороша, чтобы быть правдой. Она вздохнула и пошла спать.
Ночью ей снились огромные пальмы, они вальсировали по берегу, игриво помахивали листьями, а потом сплетались стволами. Им подмигивали звезды, и волновался ветер. Он что-то шептал, но Надежда не могла разобрать, пока не напрягла слух: «Нельзя! Нельзя смотреть, как пальмы занимаются любовью…» – сказал ветер.
Проснулась она внезапно, дернулась. В первую секунду не поняла, где находится, когда сообразила – обнаружила, что лежит аккурат поперек кровати, одеяло где-то сбоку. Супруга рядом не было, не было его и в душевой, и на кухне.
Открыт балкон, Надежда накинула халат и вышла. Николай сидел в плетеном кресле, курил и хмуро смотрел вдаль, туда, где плескался ночной океан, а луна выкатилась на черный небосвод и кокетливо любовалась собственным отражением в воде.
– Ты огорчен? Это из-за звонка? – Надя вспомнила, что незадолго до того, как им лечь спать, звонил свекор и отчитывал сына – тот не доложил, что уехал из страны. Николай выслушал отца с ледяным спокойствием, скупо ответил на вопросы и положил трубку. Надя догадалась, что речь и о ней, а муж явно не желал обсуждать эту тему со своим отцом, тем более, в присутствии Надежды. Она, конечно, вышла из комнаты, но Николай все равно разговор закончил быстрее, чем хотелось отцу. Владимир Григорьевич Фертовский иногда забывал, что его сын – давным-давно не маленький мальчик и способен сам принимать решения, нести ответственность за свои поступки, да и вообще жить так, как он считает нужным. Диктат отца порой доходил до абсурда, это отмечали даже его коллеги, ну а студентов он третировал нещадно. Преподавал в Международном Институте иностранных языков, имел профессорское звание, писал научные статьи. И каждый раз с болью вспоминал свою неудавшуюся карьеру дипломата. Виновата в этом была его жена, вернее, бывшая жена. Милая девочка Соня…
– Я привык к тому, что отец так себя ведет, – помолчав, нехотя признался Николай.
– Ты так редко упоминаешь о своей матери. Ты о ней думаешь? Где она? – спросила Надя.
Он вздрогнул. Надюша словно мысли его читала. Нет, просто они становятся ближе друг к другу, поэтому и мысли могут совпадать. Так бывает.
– Как-нибудь потом поговорим об этом, хорошо? – Николаю не хотелось сейчас ворошить прошлое, хотя почему-то именно здесь, на Сейшелах, воспоминания просыпались уже не в первый раз. Несомненно, что это связано и с присутствием в его жизни Нади. Любовь делала его не только счастливым, но и обнажала его душу, тревожила сердце, пробивала его неуязвимость, которая ему раньше помогала существовать.