Теперь он не спешил нападать, видимо оценив исходившую от меня угрозу. Пока мы ходили в хороводе по кругу поляны, я усиленно припоминал те уроки ножевого боя, что нам преподавали в военном училище. И хотя количество таких занятий было ограничено, но основные приёмы атаки и обороны, мы отрабатывали до автоматизма. И вот пришла пора применить их на практике.
Как только зверь вновь пошёл на меня, я поднырнул под его руку-лапу, и полоснул ножом по его открытому боку. Брызнула кровь, зверюга, моментально отпрыгнув в сторону, дико завыла от боли, но несмотря на это, вновь кинулась на меня.
Отпрыгнуть я не успел, но бронежилет спас меня от когтей зверя, что полоснули прямо по середине груди. В ответ же, я успел нанести ещё два коротких удара, одним из которых изловчившись перерезал зверюге запястье. Пока зверь был в замешательстве, разглядывая свои свежие раны, я не стал упускать шанс, и вновь напал на него, на этот раз целясь точно в сердце.
Но моя атака получилась какая-то неумелая, и на этот раз меня спасла только каска. Видимо пытаясь оторвать мне голову, он нацелился прямо на шею, но я вовремя успел присесть. И чудище лишь оцарапало шлем, вместо того, чтоб снять с меня скальп. На отходе, мне опять-таки удалось рассечь ему грудь.
В пылу схватки я не сразу заметил, что теперь мой противник всё реже меня атакует. Больше пытаясь загнать меня ближе к лесу, чтоб лишить пространства для манёвра. Его движения уже стали не так быстры, и я без особых проблем успеваю отскакивать от него до того, как он полоснёт меня своими когтями. Видимо он всё же начинает слабеть от полученных ран и от потери крови. Хотя себя сейчас я чувствовал ненамного лучше. Голова гудела как колокол, а из-за плотно застёгнутого броника, в груди сильно не хватало воздуха. Приходилось компенсировать его нехватку широко раскрытым ртом, при этом непрерывно пыхтя как паровоз.
Но радоваться было ещё рано. На левой руке, ниже плеча, у меня тоже имелся ощутимый порез, что уже давно пропитал весь рукав кровью. Но несмотря на это, я чувствовал, что смогу его победить. И это мне предавало сил.
– Ну что, Зверюга, допрыгался? – собравшись всем телом, я прыгнул прямо на зверя, валя того с ног. Не обращая внимания на то, как он безрезультатно пытается вскрыть мне живот, надёжно прикрытый двумя рядами титановых пластин. Изловчившись, всадил по самую рукоять свой нож ему под левую грудь, а второй клинок вошёл с другой стороны, в аккурат промеж рёбер. Тело зверя сразу обмякло, замерев на спине, с раскинутыми в сторону руками.
Не веря в успешный исход поединка, я не без труда поднялся с трупа поверженного мной врага. И чтоб точно убедиться в его смерти, для уверенности, вместо контрольного выстрела, с силой пнул его в бок. От такого удара, у него сломалось как минимум, пара рёбер, но в ответ на удар такой силы, тело даже не шелохнулось, не считая инерцию самого пинка.
– Знай наших! – задыхаясь от жары, и обливаясь потом, еле вымолвил я. И тут же, опустился рядом с ним на колени. – Эй! – вновь обратился я к трупу. – А ты разве, подохнув, не должен вновь обратиться человеком? Хотя, если так рассуждать, то ты и при свете дня не должен разгуливать в таком виде! – соотвецтвенно, на что тот помалкивал.
Собрав брошенные пожитки, немного покачиваясь от усталости, я направился обратно к реке. Сейчас мне было необходимо промыть рану, и как минимум отдохнуть, чтоб хоть как-то привести себя в чувство.
Уже на берегу не так давно покинутой мной реки, я сперва занялся врачеванием. Промыл рану, наложил тугую повязку, сделанную из куска оторванного рукава, предварительно порезав его на ленты. – Неплохо было б её зашить. – поразмыслил я, разглядывая рваную рану. Только вот совершенно нечем. Да и спирт бы мне сейчас не помешал для обработки, как внешней, так и внутренней. На худой конец, хотя бы зелёнка, а то неизвестно какие микробы под ногтями у этого мутанта водятся. Из Чернобыля он что ли? Того и гляди, теперь сам таким стану. Ладно, если не загноиться, то и так заживёт быстро. Тем более, что больше сделать я ничего не могу. Остаётся теперь только поесть и лечь спать.
Только на этот раз ночевать на земле что-то мне ой как не хотелось. И взобравшись на подходящее для этого дерево, я заснул прямо на здоровенной ветке. Предварительно пристегнувшись к ней ремнём, чтоб не свалиться с неё во сне.
По утру я чувствовал себя полной развалиной. Всё тело болело от пребывания в неудобной позе, но в остальном всё было не так уж и плохо. Словно за реванш вчерашнего для, в мой силок попался довольно упитанный заяц. Которого мне должно было хватить ещё и на ужин. Меняя повязку заметил, что моя рваная рана подсохла, и стремительно начала покрываться корочкой. Значит воспаления не будет и процесс заживления уже начался, что конечно не могло не радовать!
Как оказывается человеку для счастья мало надо! Поесть, поспать и ещё б ничего не делать! Об этом я уже рассуждал вновь, выбравшись на оставленную дорогу, чтоб вновь продолжить свой путь.
Прежде, чем двигаться по ней дальше, я сперва решил, скорее для успокоения души, посетить место вчерашней схватки. Что б убедиться в том, что труп моего преследователя никуда оттуда не делся. А то в голову начинает лезьте всякая ерунда на счёт оборотней-мутантов. К моему спокойствию, тот по-прежнему почивал почти на середине поляны. Правда за ночь лесное зверьё уже над ним хорошенечко поработало, и теперь от него уже мало чего сохранилось в прежнем виде.
Вновь прошагав весь день, к вечеру отыскал укромное место среди корней поваленного дерева. И удобно устроился среди переплетённых веток. Разложив над огнём остатки зайца. Сам же лёжа рядом с костром, от накопившейся за день усталости, начал клевать носом, проваливаясь в царство Морфея.
Но из него меня буквально вырвал отчётливо раздавшийся звук хрустнувшей ветки. Моментально выхватив нож, я крадучись пошёл в ту сторону. На мгновение замерев на границе отблесков моего костра, подождал пока мои глаза привыкнут ко тьме, потому что вокруг, уже порядком стемнело, и было хоть глаз выкали.
Треск повторился совсем рядом, кто-то двигался в темноте, при этом совершенно не скрывая своего присуцтвия. И шёл этот кто-то, судя по звуку, прямиком в мою сторону. Напрягшись, я приготовился к прыжку на того, кто бы оттуда не показался.
Какого же было моё удивления, когда я уже во всю, готовый атаковать, рисовал в своём воображении всякую чертовщину, что вот-вот должна будет показаться из темноты. А вместо этого, спокойно раздвинув низко висящие ветки, из леса прям на меня, вышел простой человек.
Заметив меня, прежде чем остановиться, он уверенно сделал ещё пару шагов. Его глаза без страха неожиданной встречи, внимательно осмотрели меня с головы до ног, лишь на короткое мгновенье задержав взгляд на моей руке.
А я вот от неожиданности, так и застыл, не успев опустить занесённую для удара руку, крепко сжимавшую нож.
– Гой еси, добрый молодец! – поприветствовал меня нежданный визитёр, тем временем продолжая пристально изучать меня взглядом.
– И тебе здорово! – запоздало ответил я на приветствие. Однако отметив про себя, что так здоровались на Руси ещё в очень глубокую старину.
– Разрешишь погреться у твоего огня? – стоя на месте, терпеливо вопрошал гость, указав рукой мне за спину, в сторону прогоравшего костра.
Убрав нож, я сделал шаг в сторону, пропуская пришельца вперёд. Сам же осторожно пошёл следом, попутно пытаясь рассмотреть его повнимательнее.
Пока шли, я лишь успел заметить его твердую, уверенную, без доли страха, поступь. А также ощутить силу, что буквально исходила от этого уже немолодого мужчины. Возраст, которого на взгляд, было невозможно определить из-за длинной густой бороды, что почти полностью скрывала его лицо, и таких же длинных волос, что скрывали верхнюю часть его лица. На вид, ему можно было бы дать сорок, а также и все шестьдесят. Но его немалый рост, даже прививавший меня на пол головы, а я ростом почти метр девяносто, и широченные плечи, говорили о его недюжинной силе.