Тело Мельбурна лежало на боку, одна рука протянута к сжавшейся в углу вампирше. Мельбурн был неподвижен, зато вампирша ещё шевелилась. Это казалось мне неправильным. Но я знала, как это исправить.
Мой дробовик был заряжен, но я повесила его на плечо. С такого расстояния короткоствольное оружие куда удобнее; заодно патроны сэкономим.
‑Я не могу убить кого‑то, кто умоляет сохранить ему жизнь, ‑ он перевёл взгляд с вампирши на меня, а затем – назад, на сержанта.
‑Ничего, Мендес, я справлюсь.
‑Нет, ‑ возразил он, глядя на меня, его глаза были открыты чуть шире, ‑ Нет!
‑Назад, Мендес, ‑ приказал Хадсон.
‑Сэр…
‑Отойди и не мешай маршалу Блейк исполнять свои обязанности.
‑Сэр… так нельзя.
‑Ты ослушаешься прямого приказа, Мендес?
‑Нет, сэр, но…
‑Тогда отойди, и не мешай маршалу выполнять её работу.
Мендес всё ещё колебался.
‑Сейчас же, Мендес!
Он отошёл, но мне было некомфортно стоять спиной к нему. Он не был околдован, она не зачаровала его глазами. Всё было гораздо проще. Полицейских учат защищать жизни, а не отбирать их. Напади она на него, Мендес бы выстрелил. Напади она на кого‑то другого, он бы не колебался. Если б она была похожа на взбесившегося монстра, он бы её пристрелил. Но, сжавшись в углу, простирая вперёд такие же маленькие ручки, как у меня, в попытке остановить то, что случится, она не походила на монстра. Её тело вжалось в угол, как ребёнок в последнем убежище, перед тем, как его начнут бить, когда вам негде больше прятаться и вы в буквальном смысле загнаны в угол, и сделать вы ничего не можете. Ни слово, ни действие, ни одна вещь на свете не смогут это остановить.
‑Встань возле сержанта, ‑ приказала я.
Он уставился на меня, дыша слишком часто.
‑Мендес, ‑ позвал Хадсон, ‑ встань сюда.
Мендес подчинился его команде, как его учили, но он продолжал оглядываться на меня и вампиршу в углу. Она смотрела сквозь свои руки, и поскольку на мне не было освящённых предметов, она могла смотреть на меня. Её глаза были бледного неопределённого цвета, бледные и испуганные.
‑Пожалуйста, ‑ взмолилась она, ‑ Пожалуйста, не причиняйте мне вреда. Он заставлял нас делать такие мерзости! Я не хотела, но мне нужна была кровь.
Она подняла своё изящное овальное личико ко мне.
‑Нужна была, ‑ нижняя половина её лица была кроваво‑красной.
Я кивнула и вскинула ствол дробовика, вместо плеча уперев его в бедро и руку.
‑Я в курсе, ‑ ответила я.
‑Не надо, ‑ взмолилась она, простирая руки.
Я выстрелила ей в лицо с расстояния менее двух футов (60 см.). Её лицо разлетелось брызгами крови и густых ошмётков. Её тело выпрямилось достаточно для того, чтобы я разрядила всю обойму ей в грудь. Она была крошечной, мяса на ней было немного; я пробила в ней сквозную дыру с первого выстрела.
‑Как ты могла сделать это, глядя ей в глаза? – Я обернулась и обнаружила Мендеса рядом. Он снял маску и шлем, хотя я была уверена, что их запрещено снимать, пока мы не покинем здание. Я прикрыла микрофон рукой, поскольку никто не должен был случайно узнать о чьей‑то гибели.
‑Она вырвала Мельбурну горло.
‑Она уверяла, что другой вампир заставил её это сделать; это правда?
‑Возможно, ‑ ответила я уклончиво.
‑Как же ты тогда смогла её застрелить?
‑Потому что она виновна.
‑Кто умер, и сделал тебя судьёй, присяжным и ист…, ‑ он оборвал себя на полуслове.
‑Истребительницей, ‑ закончила я за него, ‑ Федеральное и Государственное правительство.
‑Я считал, что мы хорошие парни, ‑ возразил он.
‑Так и есть.
‑Но не ты, ‑ он отрицательно покачал головой.
И сквозь всё это я ощущала энергию Каннибала, как песню, которую никак не выбросить из головы, но я чувствовала, что эта песня кормится болью, ужасом и смятением.
Я нажала на эту силу, пытаясь её оттолкнуть, но это было похоже на попытку схватить паутину, когда проходишь сквозь неё.