Навеяно воспоминаниями отца и моим хреновым самочувствием, — Лена прокашлялась, вдохнула. Выдохнула и начала читать.
Черная вода Фонтанки плескалась и всхлипывала за ограждением набережной.
Зловеще шумели деревья парка, окружавшего Инженерный замок, разросшегося, захватившего окрестные кварталы. Большая часть старинного здания была неразличима за разросшимися кронами, хорошо просматривалась только круглая башенка на крыше. Купол ее частично обвалился, флагшток рухнул, и на его месте устроили наблюдательный пункт крылатые мутанты. Во внутреннем дворе Михайловского замка вырос настоящий лес. Мощные стволы напирали на замок со всех сторон, упорно разрушая его стены. Все окружающие постройки давно рассыпались в прах или скрылись среди густых зарослей, но творение императора-рыцаря еще держалось. Воды каналов подмывали его опоры. Могучие корни разрушали фундамент. Одна за другой рушились стены. Но и сейчас, спустя двадцать лет после Катастрофы, замок производил сильное впечатление.
Эдуард Вовк поневоле залюбовался красотой и мощью здания, шагая мимо следом за Иваном.
— Я слышал, там внизу — широкая сеть подземных ходов, — прошептал Эдуард, когда они остановились у ограды Инженерного сквера на небольшой привал. — Нигде в Питере больше нет подземных сооружений. Только под Петропавловской крепостью, под Смольным... И здесь [8] .
— Скажешь тоже. А мы с тобой откуда вылезли? — усмехнулся Иван. Он бы предпочел не останавливаться нигде, кроме Первого Инженерного моста, но Эду запрещалось совершать длинные переходы без отдыха.
Боли мешали Вовку таскать грузы, однако ходить он был в состоянии.