Продернув ленту и звонко захлопнув крышку, через секунду к обстрелу присоединился и Коздоев.
Унтер-офицер Агер, распластавшись на земле, судорожно повернулся в сторону вопящего Балька. Гефрайтор заходился в крике:
– Там! Там! Дом тот! Наверху!
Дерьмовое целеуказание. Никуда не годное.
– Откуда огонь, стрелок?! – попытался выяснить главное Агер. Сам он точку, откуда работал пулемет, не видел.
– Дом! Черт побери, дом! – Бальк энергично ткнул пальцем в сторону деревни. – Наверху, крыша!
Агер вздрогнул и поспешно зажмурился. Пулеметные пули разнесли череп стрелка на куски, и брызги крови мелкими каплями попали на лицо унтер-офицера. Агер торопливо утерся и выпростал дрожащими пальцами из-за ворота свисток. Все шло наперекосяк. Совсем не так, как планировалось.
Будь он проклят, этот чертов пулеметчик. Нужно добраться до него и повесить.
– Вперед! Отряд, бегом вперед! – Выдохнув резкую трель в воздух, унтер-офицер дополнил ее командой. Лежать в голом поле было смерти подобно.
Подхватив с земли карабин, Агер снова привлек внимание свистом и бросился вперед навстречу пулям.
Короткий взгляд вправо – отлично, поднялись. Влево – то же самое. Вот что значат хорошая выучка и готовность выполнить приказ.
Агеру никогда не приходилось попадать в подобные переделки. Чтобы вот так, откровенно и, главное, смертоносно, по нему и его людям молотил пулемет… Можно представить лишь в страшном сне. По-другому – бывало. И не раз. Коньком отряда были операции по ликвидации изредка появлявшихся банд и поиску сбежавших из лагеря русских.
Но то, что происходило сейчас, совершенно не соответствовало стандартам. Никогда раньше отряд не нес таких потерь, никогда не терял убитого первой же очередью командира, и никогда Агеру не приходилось брать командование на себя.
Впрочем, это не имело особого значения. Полученное унтер-офицером военное образование было лучшим в мире. И Агер четко знал, что стоит его людям добежать до домов, и они сразу обретут укрытие, сумеют перегруппироваться, а затем и завершить столь неудачно начавшуюся атаку. В конце концов, несмотря на убийственный огонь пулемета, потери еще не стали критичными.
Сосредоточенность на собственных мыслях не помешала унтер-офицеру расслышать звонкий щелчок. Агер не успел ни удивиться, ни придать значение услышанному. Равно как и оценить то, что нога его будто провалилась, раздавив нечто упругое. Буквально через доли секунды противопехотная мина – примитивная тротиловая шашка со взрывателем нажимного действия – взорвалась под правым сапогом унтер-офицера, начисто разворотив ему стопу.
Агера подкинуло, будто на трамплине, и мгновение спустя свежеиспеченный командир отряда рухнул на землю, заходясь в бешеном крике. Скорчившись, унтер-офицер подтянул к себе пострадавшую ногу и попытался зажать руками стопу, но тут же отдернул пальцы – остатки сапога и брюк тлели.
Едва вдохнув воздух в легкие, Агер тут же выпустил его. Выгнувшись, унтер-офицер сучил изувеченными конечностями и заливался диким криком. Через секунду к нему присоединился еще один боец, наступивший на мину и совершивший такой же кульбит в воздухе. Остальные, будто нарвавшись на невидимую стену, тут же залегли.
Безусловно, унтер-офицер прошел хорошую школу обучения, и его собственная безупречная и результативная служба на протяжении нескольких лет давала повод для гордости. Однако прошлый опыт и полученные знания теперь ничего не стоили. Все секреты суровой и самой жестокой в истории человечества войны принадлежали бойцам Терехова. Минирование подступов к населенному пункту – азы организации обороны. Равно как и максимально плотный огонь, которым следует встречать атакующих.