Зачистки.
Раздавались команды. Лязгали орудия, ревели грузовики, цепляющие минометы. Перемещались, выслушивая команды, отряды. Царила суета, наверное, свойственная быстрому наступлению. Однако мне это более напоминало бестолковые приготовления к похоронам.
Я оглянулся на уставленный блюдами стол, за который уселись немцы. Тогда это – поминки. Очень похоже.
В крики, ругань и шум моторов вдруг вплелся какой-то иной звук. Совершенно неожиданный, которому здесь было явно не место. Завертев головой, я постарался определить, откуда он исходит. Похожая на камень Настя повернулась, обжигая меня безразличным, каким-то мертвым взглядом. Посмотрела в ту же сторону, что и я, – за край холма. Странное дело, но, кроме нас, никто ничего не замечал. Немцы лениво трепались за столом, охрана пялилась в сторону Лебедей. И лишь я один чувствовал, как громко колотится у меня сердце, буквально подступая к горлу. Что-то должно было произойти.
С надсадным ревом, перегазовывая, на холм метрах в тридцати от нас вылетел танк. Резко остановился, развернувшись на месте. Четверо бойцов, спрыгнувших с брони, мгновенно вскинули автоматы и взяли на прицел и столик с немцами, и нас с охранниками.
– Бросить всем оружие! – Один из автоматчиков со знакомым по фильмам «ППШ», в мятой, испачканной пылью гимнастерке, выступил вперед, повелительно качнув оружием.
Охрана, выставленная около нас, была настолько поражена, что не успела выполнить приказ. Два дюжих мужика с винтовками стояли, будто кол проглотили, не делая попыток к сопротивлению, но и не подчиняясь сказанному. Расплата наступила мгновенно.
Автоматчик вскинул к плечу оружие и короткой очередью срезал обоих. Перечеркнул строчкой попаданий на уровне груди, заставив охрану в ту же секунду повалиться на землю. Один упал как подкошенный, замертво, а вот второй, повалившись на бок, хрипло застонал, шаря руками по траве.
– Я сказал – всем бросить оружие! – вновь подал голос боец, и я отвлекся от раненого.
Книппель, вскочив из-за стола, тут же торопливо расстегнул и сбросил поясной ремень. Кобура с пистолетом глухо ударилась о землю. Гражданские, поднявшись на ноги, развели руками, демонстрируя, что у них нет никакого оружия.
Я крепко зажмурился и вновь открыл глаза. Только сейчас до меня дошло, что приказы автоматчик отдает по-русски и на его гимнастерке, на плечах коробились советские зеленые погоны с красными лычками.
Я посмотрел на танк. На башне, с правой стороны, был ясно виден номер, нанесенный белой краской. Рядом с ним красовалась пятиконечная красная звезда. Тот же самый номер был и на передке машины. Ну а сам танк… трудно было не опознать в нем Т-34, с длинной пушкой на восемьдесят пять миллиметров, ставшей симметричным ответом на появление в нашей реальности немецкого «зверинца» [22] .
– Кто таков? – Автоматчик наконец-то обратил внимание и на меня.
Сглотнув ком в горле, я оглянулся на пылающие Лебеди и суетящихся казаков. Посмотрел на бойца. И произнес свой универсальный «пароль». Втайне надеясь, что именно он мне и поможет. Вернее – учитывая то, что с минуты на минуту начнется окончательный штурм Лебедей, – не только мне.
– Я из будущего, товарищ сержант. Из будущего, где мы победили.
Вглядевшись в мое лицо, автоматчик совершенно неожиданно согласно кивнул.
– Есть у нас один такой. Будешь вторым.
Меня словно обожгло этим известием. Не веря в свое счастье, я переспросил:
– Есть?! Подождите, как Бон? В порядке?!
– Нормально, – отмахнулся сержант и тут же качнул оружием в сторону стола. – Это кто такие?
– Немцы, – не стал я скрывать, – практически главные тут.