Словами, мыслью, Вашим трудом -
Ведь нельзя завоевать города,
Если не сломлен, хотя один дом…
Я ВЕРЮ – если бы все точно знали,
Что каждый за правду бороться готов в этом мире -
Никто, никогда, никакой жалкой силой не стали бы
На неё покушаться с целями злыми!..
Почти ничего плохого не было бы,
Если бы мы друг о друге знали…
Но возможно такое в небе лишь…
Только в будущем светлом Рае…
Но я и верю, я знаю – что нас тоже много!..
И хоть, человек, часто так – для себя не силён и не смел…
И хоть каждый из нас не идеален -
Я верю – есть те среди нас, кто смело помогут:
Кто не сомневаясь сразу плечо подставит
Если другого нужно поднять с колен…
Мы ведь, каждый, наверное, стать мечтали героями -
И точно стали бы ими – лишь только возможность – «Чего?.. Делать нечего!..»
И во время живём то, что входит в историю…
И Божью… и человеческую…
Мы ведь, каждый, наверное, думали – «только бы шанс -
Мы бы решение сделали – НАВЕЧНО СТОЯЩЕЕ НАШИХ ЖИЗНЕЙ…»
Вот такая возможность – здесь повсюду, сейчас!
Но неужели в реальности, мы так и не решимся?..
…Как на странице из красивой книжки
Мы с вами – на её, почти развязке, ведь, сейчас -
Кто Вы в ней – злодей костлявый, или Храбрый Рыцарь?
Вы – тот Иван-царевич, или злобный Карабас?..
Когда, у кого была минута такая,
Когда мог выбирать -
Заранее – кто победит, зная,
На чьей стороне в борьбу вступать.
Но в этой сказке будет, всё-равно, прекраснейший конец -
Он Богом дан в Надежду нам – Он издавна решённый…
Но Важно – как падёт на те СТРАНИЦЫ – каждое из тысяч сот сердец -
Как Победитель торжествующий ли?.. Как позором побеждённый?
– «Почему же у нас – у людей всё не так?..»
Мне спросить у растений так хочется…
Почему нас, «разумных», разумнее и злак,
И покорней листва, та что и при ветерке малейшем так восклокочет?..
Эти хрупкие стебли под тонкими листьями,
Эти нежные лица, стремящиеся к небу, бутонов…
От мира самые независимые.
И послушные больше нас, Божьим Законам.
Как если цветок оторвать от почвы -
Основой, которую дал ему Бог -
Погибнет, зачахнет, завянет точно,
Продержавшись, быть может, мучительных пару часов…
Послушно на месте своём, данном им, травы
Несдвигаемо будут всю жизнь свою верно стоять
И в этом, пред Богом они, верю я – больше нас правы
Лишь не по воле их – со смертью вместе придя, сможет силою кто-то их с места сорвать…
И живое каждое растение -
Радо стоять на полученном
Месте, данном ему от рождения -
Понимая – оно и есть самое лучшее…
Ведь Бог, который все места знает,
И все они, Им созданы и в Его власти -
Он своему, каждому созданию
Даст только лучшее, Им сотворённое, творить нескончаемо,
Ведь Он волен, для каждого луч счастье!..
Или словно перекати-поле -
Мчаться вперёд по свету
По следу Божьей воли -
Несущей его как на руках ветра.
Почему же, быв на месте том, лучшем для нас, что нам Бог подарил -
На Земле, что дана нам рукою Божьей -
На которой Он нас заботливо и любя возрастил -
С плодородною почвой
И горячим греющим так тепло, солнцем;
На лучшем – что прекрасней придумать не можем -
Стоит чтоб только кто-то сказал – «Ты не должен
Здесь жить, я считаю.» -
Что бы мы бежали,
В страхе, стремглав, изо всех сил?..
Стою в глухом углу двора жилого.
Хотя и все они теперь глухими стали…
Здесь, борется на каждой дорожке тёплое старое и сковывающее новое.
И, как мне хотелось бы все эти тротуары пустые занять!..
Стою -
И здесь у каждого куста,
Воздух так (хоть без вас) полон вами…
И как вакуумом, изголодавшаяся по «наполненности» пустота -
Только выйдите – сразу вас засосёт и затянет…
Оставшись наедине с воздухом,
Взрослей, беззащитнее маленькие дорожки стали -
Сжались все, дрожа от ветра скукожились…
Пустынно вглядываясь в небесную даль -
С Автомобильными – в прошлом…Широкими,
Разделённые – затихли, замолчали…
В нас, что смиренно, покорно и жить, и ходить, и дышать перестали -
Потеряв – все ноты своего голоса -
Тоже робко и… Нечего делать теперь!..
Дворовые малышки-дороги
С большими улицами Мира внешнего
Перестали судачить… общаться и спорить…
Заборы сжавшись вместе с бордюрами
Смотрят испуганно в окна дома – защитника для них, громадного здания…
Что лишь с небольшими, порою, балконными перекурами,
Внутри наполнен сосредоточенным ожиданием…
Их, как будто тянет к нему силой тяжести:
А для него осталась от мира трёхмерного
Лишь половина-плоскость.
Или линия треть…
На большие улицы внешние
Глаза-окна пряча во двор – теперь кажется,
Прижух, затихши – боится смотреть.
И каждый, в шахте – дрожа в ожидании лифт
Готов, напружиненный
Изнемогая уже на натянутых тросах -
Готов – только Вы ступите и
Тепло, в открытые двери примет Вас.
Разочаровано стоят магазины –
Когда вы раньше, как на друзей – на них же -
Гарантировавших вам спокойствие и безопасность смотрели,
А теперь – на секунду, спеша забегаете к ним боязливо -
Как будто ваш враг они – с которым встреча для вас грозит стать смертельной…
Им не понятно, наверно, не ясно, как мне -
Как не что, как злую опасность
Как из друзей и просто обычных людей сделать -
И «смелых» из трусов и трусов из смелых…
От больших автострад – потянулись тропы-ремни -
К автомобильным большим: небольшие дороги…
Тянут дворы и подъезды, что нами полны,
Выбиваясь из сил, тянут к ним, нас, бурлаками -
…Они бы рады стерпеть на себе ваши ноги -
Лишь бы вы не растёрты были чьими-то ногами…
Ездят мимо в неслабой надежде и вере автобусы -
Мимо этих окон,
В них заглядывая медленно.
Смотрят в испуганные окна домов -
Внутри наполнены сосредоточенным ожиданием.
А вдруг мы, всё-таки, наконец, опомнимся?..
И, наконец-то выйдем, а они вот – здесь уже -
Радостно, в дрожи, щебечут двигателями, готовы -
Только выйдите, внутрь к ним зайдите -
И салоном, креслами тёпло обнимут,
И не отпуская – «Нет больше!.. Поедем мы!..»
А где-то в дали вдумываясь серьёзно метро стоит,
Нахмурено нервно дымя вентиляцией…
Генерал – до того имевший многих ряды -
Смотрит расстроено сожалея на свою сдавшуюся до сражения армию…
Добровольно на себя наковавшие наручники…
Идут, и то, уже более, чем другие «свободны».
Как плохо, что в час ошибок, человек только учится
А обученье закончит, в час, этого итогов…
Стоят и смотрят жалостливо…
Дома многоэтажные…
И вокруг как будто мир спящий видимый,
А внутри живой – хоть порабощённый.
Обвиненье, обида просились бы…Но стоит ли?..
Мы итак потерпели много…
Разве не мало ли?..
От рабской слабости
И «благородной» покорности?..
И страха, и стыда, и горя ярости?..
Разве не вынесено обвиненье нам собственной совестью?!.
А Вы знали, что у крапивы
Тоже цветы бывают?..
Нежные, белые, свежие, чистые…
Как будто вешние снежные шапки тают?
А Вы знали?.. Под остро-колючими листьями
Стойко выпрямившимися в оборону – жгучими.
Живёт наивно-ранимое, чистое…
Не сберёг, не куснул?.. Это сразу замучают…
А Вы знали – о чём так нервно, на взводе думали -
И отбрасывали раздражённо в сторону
Когда ужалит больно в руку вам…
И яростно, не зная, злословили -
Святая самая оборона.
От нашего, даже нечаянно грубого…
А Вы ведь, наверное, вряд-ли видели
И часто так, видеть не хотели -
Что всё, что так, без знания ненавидели
Высочайшей любви на самом деле…
Прикрытье, защита – что бы вам не погубить её…
А я сегодня увидела…
И плакать хотела, просить, что бы сжалились…
Ниц пасть пред пятью стеблями крапивными,
Пока не поверят, что я раскаялась…
Что же нужно, что же случается, что бы вдыхавшие воздух с нами один
На ядовитую, звоном сторону зла
На режущий жизни обрыв – с нашей общей, прекрасной земли
Её не помня, встать могли?!.
Или хоть сквозь нежеланье выступить за?..
Страх?..Нищета?..Любопытство?..Надежды-Химеры? И отсутствие ЛЮБВИ?..
Сколько же вас предавали!..
Сколько же вас не любили?!..
Чтобы вы такими стали?..
Смогли себя самого предать и забыли
Ваше самое ценное – то, какими вы были…
И Вас не слушали и не любили…
Так, как только представить нельзя…
И так к Вам относясь, в конце концов и Вам внушили
Что нет ничего – пустоты кроме, в ваших сердцах…