Горская найдет общий язык с этими людьми. В течение двух месяцев они должны обрести человеческое лицо, стать сильными и здоровыми. Завтра привезут двоих. Подготовьте помещение.
— Слушаюсь, товарищ генерал. Осмотрите больницу?
— Да. Только избавьте меня от туберкулезных «харчков».
— Команду на корабль набирает?
— Нет. Туда только моряков определяют да еще с боевым опытом. Сорокин весь Магадан на дыбы поднял. Его люди в банях дежурят. Как увидят наколку с якорем, так хватают на выходе — и на допрос. У Сорокина мертвые разговорятся. Наши для флота не пригодны. Моряки в черта больше верят, чем в бога, им попы ни к чему. А удивить Белограя есть чем.
— Хочешь демона ему подсунуть?
— Князя. Любопытный фрукт. Но тебе самой надо на него взглянуть. В Кармакене года два назад появился писарь в леспромхозе имени Ворошилова. Однажды я получил отчеты от Ревина и поразился. Ни одной ошибки, ни одной помарки, а почерк… Картина, да и только. Ревин двух слов связать не может, не то что написать, а тут такая каллиграфия, хоть в рамку вставляй. Потом выяснилось, взял он зека из мужицкого отряда себе в помощь и сделал его писарем. Бывший контрик, а по совместительству князь Пенжинский.
— Пенжинский? Знаменитый историк? Он же в Ленинградском университете преподавал. Наш руководитель курса вместе с ним учился. Я по его учебнику экзамены сдавала.
— Он это или нет, не знаю, но история его фамилии мне известна. Род древний и связан с нашими местами. В 30-х годах XVIII века на Дальний Север была направлена анадырская партия исследователей. Они пытались обуздать коряков, а заодно здесь первые остроги начали создавать. Одним словом, первые завоеватели Дальнего Северо-Востока.